Благословение небожителей. Том 4

Несколько человек хотели ворваться в комнату, но Третий Глаз остановил их:

– Это не он! Но тоже весьма могущественный колдун, не стоит его донимать: проблем не оберётесь! – Он сложил руки в почтительном жесте: – Простите за беспокойство, мастер. Вышло недоразумение.

Хозяин комнаты многозначительно хранил молчание. Монахи попятились, кто-то спросил:

– Уважаемый, с чего вы решили, что внутри не он? Тот даос в лохмотьях тоже использовал неведомое оружие и был весьма силён!

«Даос в лохмотьях? А неведомое оружие, стало быть, тефтели? – подумал Се Лянь. – Ну надо же!»

Ясновидец прошипел:

– Разумеется, это не он. Да, они оба владеют могущественными артефактами, но силой и сноровкой человек в этой комнате немного уступает тому даосу в лохмо…

Не успел он договорить, как из-за его спины вылетели ещё штук восемь талисманов и, словно стрелы, вонзились в двери и стены. Монахи захлопнули рты и в ужасе рванули вниз. Когда все разбежались, принц тихонько отворил дверь, вытащил из стены жёлтый талисман и снова закрылся в комнате. Хуа Чэн взял находку, покрутил её в пальцах и осторожно отложил в сторону.

– А интуиция его не обманула.

В отличие от стряпни Се Ляня, приготовленной безо всякого волшебства, талисман окутывала потусторонняя аура. Принц прожил сотни лет лишённый духовных сил и привык во всём полагаться на себя – вот почему он кидался обычными шариками столь ловко и метко. На этом основании Третий Глаз и сделал вывод о его могуществе.

«Сколько народу собралось! – подумал Се Лянь. – Откуда здесь ещё один даос? Может, он охотится на нечисть? Понятно, почему простые монахи ничего не заподозрили, но такой способный заклинатель должен был заметить, что место странное! В любом случае нельзя допустить, чтобы они узнали про Саньлана. Если поднимут шум, даос из соседней комнаты присоединится к погоне, а справиться с ним будет сложнее, чем со всеми остальными, вместе взятыми».

Монахи вернулись вниз и расселись по местам. Снова прильнув к отверстию в полу, принц увидел, как слуга лебезит перед гостями:

– Я сейчас же схожу на кухню и попрошу всё переделать. Пожалуйста, подождите немного! – И он подобострастно хихикнул.

– Стойте! Воду тоже заберите. Помойте стаканы как следует, прежде чем подавать.

– Хорошо, хорошо!

Улыбаясь до ушей, слуга ушёл – вероятно, отправился на кухню. Се Лянь вспомнил, что видел пристройку позади большого здания. Он тут же подхватил Хуа Чэна, вылез из окна и обошёл дом. По пути принц на всякий случай подобрал несколько мелких камней и зажал их в ладони.

Прикоснувшись к стене кухни, Хуа Чэн вновь ткнул пальцем, и в ней, как в куске тофу, легко образовалась дыра. Принц наклонился и заглянул внутрь, желая посмотреть на хозяина этого притона.

В тусклом свете нескольких масляных ламп не было никого видно, однако, если прислушаться, можно было уловить какой-то хруст. Се Лянь ёрзал у стены так и эдак, пытаясь найти подходящий угол обзора, и наконец понял, что звук доносится из-за печки. В проходе торчали чьи-то ноги, остальное тело закрывали кирпичи. Очевидно, человек был уже мёртв, но время от времени его конечности подёргивались в такт смачному чавканью.

– Великий князь… – позвали слуги, входя на кухню.

Показалась лохматая голова чумазого мужчины, с набитым ртом он рявкнул:

– Что?!

Губы его были перемазаны кровью, в глазах горели зелёные огоньки, а в зубах, словно куриный окорочок, он сжимал человеческую кисть. Принц сразу узнал в этом жутком типе Ци Жуна.

Надув щёки, Зелёный Демон втянул в рот недоеденную руку и вскоре выплюнул прямо в лица слугам обглоданные кости.

– Жалкое отребье, выращенное в куче дерьма! Орёте как на похоронах! Я уж думал, вы еду принесли! Где люди? Где мясо? Разве я не дал вам снадобье? Почему те смертные ещё на ногах?

Видимо, Ци Жун как раз доедал прежнего владельца гостиницы или другого случайного путника.

– Великий князь, это всё паршивые монахи! То им не так, сё не эдак: сначала жирные тарелки, потом волосы в супе, ни в какую не хотят есть то, что им принесли! – обиженно запричитали лакеи.

Ци Жун с причмокиванием обсосал свежую кровь с пальцев.

– Что? Твою мать! Я собственноручно приготовил им отрубленную голову! Да они должны слёзно умолять, чтобы я позволил им на коленях с пола слизывать остатки, а они носами крутят, рожи воротят? Попробовали бы эти уроды стряпню моего венценосного братика – пали бы ниц, восхваляя моё милосердие! На вкус не лучше собачьего дерьма…

Се Лянь лишился дара речи.

– Гэгэ, не принимай близко к сердцу слова этого ничтожества, – утешил его Хуа Чэн.

– Ага…

Ци Жун вскочил и набросился на лакеев с криком:

– Это всё вы, никчёмные отродья, даже посуду нормально вымыть не можете!

Выпустив пар, демон засучил рукава, вытер окровавленный рот и, взяв в руки лопатку, постучал ею по сковороде:

– Ещё раз! Раскройте пошире ваши сучьи глаза и узрите, на что я способен! Посмотрим, что теперь вы скажете своими погаными ртами!