Благословенные монстры

Поместье, в котором они остановились, располагалось достаточно далеко, там, где никто бы не стал их искать. По крайней мере, так утверждала Катя. Серефин пытался спланировать свое возвращение в Гражик, изо всех сил стараясь не паниковать.

Он сидел за столом в пыльном, тусклом кабинете. Остия опустилась рядом и положила голову ему на плечо.

– Я как раз собирался с тобой поговорить, – пробормотал он. Ему совсем не хотелось начинать этот разговор.

– Я знаю.

Они оба понимали, что этот вопрос нужно решить. Они слишком хорошо знали друг друга, чтобы продолжать ходить вокруг да около.

– Если хочешь, можешь остаться здесь, с ней.

Остия резко вдохнула. Это было не то, чего она ожидала.

Он взглянул на нее. Девушка уставилась на груду бумаг и карт, лежащих на столе, а ее голубые глаза остекленели.

– Ты так долго была рядом со мной. Я не могу удерживать тебя вечно.

– Мысль о том, чтобы быть так далеко от тебя и Кацпера, просто невыносима, – тихо сказала она. – Но, кровь и кости, она так сильно мне нравится.

– Ты уже говорила с ней? Что она думает по этому поводу?

Остия вздохнула:

– Это же Катя. Она сказала мне и оставаться, и уходить, и все это в одном предложении.

Серефин задумчиво кивнул:

– Что, если ты останешься? В конце концов, ты всегда можешь вернуться домой.

– Тебе нужна помощь. Ты собираешься свергнуть Руминского, и я хочу увидеть выражение его лица в тот момент, когда он лишится всего, что у него было.

Серефин рассмеялся. Остия застонала, потирая лицо руками.

– Как же тяжело принять решение. Что будут делать Надя и Малахия?

– Ну, если предположить, что они когда-нибудь очнутся, у них тоже будет такой разговор. Я понятия не имею, что они решат.

Остия нахмурилась.

– Я не хочу ни к чему тебя принуждать, но, может, ты все-таки вернешься со мной, пока мы не решим вопрос с мирным договором? Тогда ты сможешь приезжать и уезжать, когда тебе вздумается.

Она задумалась.

– У меня такое ощущение, что мы никогда не заключим мир с Калязином. В это слишком сложно поверить.

– Что ж, я обещаю, что приложу все усилия.

– Он такой упрямый.

Катя до краев наполнила вином два хрустальных бокала и пододвинула один из них Серефину.

– Мой отец склонен верить Руминскому, который утверждает, будто ты совершенно некомпетентен.

– Мы не дали его стране превратиться в пепел прямо у него на глазах.

– А еще Транавия привела сюда целую армию, – отметила Катя. – Я уж не говорю об ущербе, который Чирног нанес сельской местности. Это не самая благоприятная ситуация, Серефин.

Он не мог этого отрицать. Вздохнув, он прижал ладонь ко лбу.

У него болела голова.

– Но надежда еще есть, – тихо сказала Катя. – Просто на это уйдет время.

– За это время на фронте умрут еще сотни людей, – ответил Серефин.

Он искренне ценил ее старания. Но он хотел что-то сделать. Честно говоря, ему хотелось домой. Может быть, с этого и следовало начать.

– Мне нужна какая-то гарантия, что, пока я буду разбираться с Руминским в Гражике, твой отец не забудет про мирный договор, – сказал Серефин.

– Калязин практически пал, а наши северные соседи могут вторгнуться сюда в любой день, – ответила царевна. – Я уже несколько месяцев пытаюсь перебросить войска на север, но меня никто не слушает.

Серефин нахмурился.

– В отличие от нас, Империя Аэций не ослаблена столетней войной, – сказала Катя. – Они уже очень давно за нами наблюдают. – Она сделала паузу. – Мой отец нездоров, Серефин. Я не знаю, сколько еще ему осталось. Будет замечательно, если мы сможем прийти к соглашению в ближайшее время, но если нам придется подождать, пока общественное мнение не уляжется и я не займу трон…

– Я не могу допустить продолжения войны, – решительно сказал Серефин.

Она кивнула:

– Понимаю. Значит, будем стоять на своем. И что касается твоего брата…

– Оставь его

– Серефин.

– Катя, если бы не он, мы все были бы мертвы.

– Из-за него погибли тысячи людей.

– Нам придется смириться с этой моральной дилеммой. Транавия нестабильна. Мне нужно убедиться, что Стервятники под контролем, а это будет невозможно без помощи Малахии.

– Мы с тобой неплохо поладили, но, если он выкинет то же самое, что и в прошлом году, я отправлю лучших наемных убийц Калязина за его головой.

– И разрушишь хрупкую дружбу между нашими странами? – Серефин сильно сомневался, что калязинские убийцы представляли хоть какую-то угрозу для Малахии.

– Не обманывай себя, Серефин. Нас еще долго будут ненавидеть за то, что мы пошли на компромисс. И все же я готова рискнуть, если это позволит избавить мир от кого-то вроде Малахии.

– Ты можешь пообещать, что твои боги не сожгут Транавию дотла?

– У вас больше нет магии крови.

Серефин ничего не ответил. Малахия займется этим вопросом, как только они окажутся дома. Может быть, магию крови уже не вернуть, но его брат непременно попытается это сделать.

– Что-то это не похоже на обещание.

– Поговори об этом с Надеждой. Во внутренней иерархии Церкви вот-вот начнутся кардинальные изменения, так что у нас просто не будет времени на вашу ересь.