Благословенные монстры

– Я хочу, – продолжила Надя, пользуясь его молчанием, – узнать больше о моей магии. Правда ли она такая особенная или на свете существуют записи о чем-то подобном и нам осталось только их отыскать?

Он сразу же оживился, и она не смогла сдержать улыбки.

– Я хочу помочь Серефину заключить мирный договор, даже если на это уйдут годы. Я хочу многого, но в основном чтобы все было тихо и спокойно. Я хочу тебя.

В его выражении промелькнуло что-то уязвимое. Надя этого не ожидала.

– Ты бы вернулась в Транавию вместе со мной?

Она заправила прядь волос ему за ухо.

– Думаю, да.

– Я все еще Черный Стервятник.

– Знаю.

– Я солгал, когда сказал, что оставлю Стервятников.

Надя рассмеялась.

– Знаю. Но ты бы сделал это, если бы я попросила?

Малахия практически не колебался:

– Если бы ты попросила, то да.

В ее груди разлилось приятное тепло. Она с трудом удержалась от того, чтобы притянуть лицо Малахии поближе и поцеловать его в губы. Она провела большим пальцем по его щеке, прямо возле глаза, который возник всего на мгновение, моргнул и снова исчез.

– Какая жалость, что я люблю каждую отвратительную часть твоей сущности: Черного Стервятника, бога хаоса и все остальное. Я не буду просить тебя меняться.

– Все мои части и правда отвратительные. А еще я бы не смог измениться, даже если бы захотел, поэтому я рад, что ты об этом не просишь.

Тогда она действительно его поцеловала. Медленно и нежно, потому что теперь у них было время. Потому что она могла целовать его, когда хотела, и это было волнующее ощущение. Она могла запустить пальцы в его волосы, не боясь, что через мгновение он перестанет быть собой.

Он вздохнул.

– Я никогда не думал, что ты покинешь Калязин.

Надя не могла отрицать, что эта мысль причиняла ей боль. Но мысль о том, чтобы расстаться с ним, была еще хуже.

– В Транавии совсем не осталось церквей. Наверное, тебе будет их не хватать?

– Не знаю! Я посвятила всю свою жизнь этой проклятой церкви. И, как оказалось, напрасно.

Малахия взял Надю за руку, целуя ее пальцы.

– Не напрасно. Ты остановила древнего бога.

– Мы заточили старого бога, – поправила она.

– Мы убили Нирокшу.

– О, так эту победу ты тоже присвоил себе?

– Это сделал один из моих Стервятников, – сказал он с легким самодовольством.

Надя вздохнула. Она понимала, что ничего не будет легко. Ей предстояло примириться со своей истинной природой. Ей предстояло научиться жить с грузом своих ошибок и поступков.

– Пойдем домой вместе со мной, – сказал он, сжимая ее ладони в своих руках. – Я буду безжалостно преследовать Пелагею, пока она не научит меня этому странному трюку с телепортацией. Поверь, ты еще не раз увидишь Калязин.

– Она никогда не научит тебя этой магии.

– Я буду таким убедительным, очаровательным и милым, что она просто не сможет отказаться. Надя, на свете так много магии, о которой мы ничего не знаем! Я хочу исследовать ее вместе с тобой.

Другое место, другой Малахия, тот же умоляющий взгляд. И когда ему надоест изучать магию?

– Кто-то должен посадить тебя на цепь, – сказала Надя с мягким смехом. – Иначе ты снова загоришься какой-нибудь идеей и начнешь новый апокалипсис.

Что-то в его лице дрогнуло. Он решил, что она отказывается.

– Я все еще удивлена, что тебе все-таки удалось его побороть.

– Его место занял Вецеслав, – торопливо сказал Малахия.

Что? Она попросила Вецеслава помочь, но не ожидала такого поворота событий.

– Я согласился.

– Ты?

Малахия тихо рассмеялся.

– Возможно, я кое в чем ошибался. И к тому же у меня не было выбора.

– Кто ты такой и что ты сделал с Малахией Чеховичем?

Он вздрогнул при звуке своего имени. Видимо, это уже никогда не прекратится. На его коже все еще открывались глаза, его руки все еще дрожали. Может, Малахия и освободился от Чирнога, но он никогда не избавится от последствий собственного саморазрушения.

– Я не знаю, как быть лучше. Не думаю, что когда-нибудь смогу, правда, но… Я устал от смертей.

– Тогда тебе точно нужно домой, в Соляные пещеры, где ты будешь снова казнить людей.

– И как ты умудряешься все испортить каждый раз, когда я пытаюсь быть откровенным?

– Это мой особый талант.

Их ленивые, беззлобные споры казались благословением, о котором Надя не смела и мечтать. Малахия поцеловал ее в щеку, пробормотав что-то о чае, и вышел из комнаты.

Может быть, она поедет в Транавию. Париджахан собиралась уехать вместе с Малахией, а Рашид непременно последует за ней. Надя не могла спокойно наблюдать за тем, как ее друзья уезжают за тридевять земель и оставляют ее одну.

Но она не будет одна. Несмотря ни на что, у нее будет Анна. Когда она заговорила о возможности отъезда, монахиня подняла бровь и сказала: «Конечно, я поеду с тобой».

Последние, кто выжил после нападения на их монастырь, собирались обосноваться в самом сердце Транавии.

Остии пришлось тяжелее всех. Надя так и не узнала, каким образом Катя смогла убедить транавийку вернуться домой вместе с Серефином.