Благословенный

Совсем иначе обстояли дела в польских областях, занятых Австрией и Пруссией. Прусский король воспользовался восстанем для введения в польских областях специального налога, которым были обложены все, участвовавшие прямо или косвенно в инсуррекции. В Австрии поляки чувствовали себя менее угнетенными; но зато занятые области Польской республики австрийцы обирали догола, и вымогали там все, что только могли вынудить. Они попросту забирали всё, что видели их глаза, а расплачивались своими, нарочно для Польши чеканенными деньгами, которых, однако, сами они ни под каким видом обратно не принимали.

Тем не менее, нельзя сказать, что наши войска не получили в Польше заметных трофеев. Всю зиму 1794–1795 годов производилась перевозка разного государственного имущества из Польши в Россию, преимущественно военного; одних артиллерийских орудий доставлено 340. Наиболее важным приобретением победителя была библиотека Залуского, в которой состояло больше 250 тысяч томов. Она была учреждена в Варшаве графом Залуским для всеобщего употребления, и имела в своем составе множество редких книг и рукописей. Библиотека пользовалась большою известностью; папа Бенедикт ХIV издал в 1752 году буллу, которою угрожал отлучением от церкви всем, кто из этой библиотеки что-либо похитит. На перевозку её и некоторых архивов было ассигновано 30 тысяч рублей; эта библиотека Залуского послужила основанием Императорской публичной библиотеки в Петербурге.

Итак, Суворов оставался в Варшаве; зато во множестве вернулись, офицеры, участвовавшие в компании, в том числе Николай и Валерьян Зубовы.

Первый, великанского роста конногвардейский офицер, отличившийся в Польскую кампанию во время боёв на Медовой улице, и затем, в битве под Солями, получил звание генерал-поручика, шпагу с бриллиантами и придворный чин шталмейстера, орден святого Андрея Первозванного; от прусского короля, конечно же, знавшего, кем в России является брат Николая, было ему пожаловано сразу два прусских ордена: Чёрного и Красного орла.

Валериан Зубов, самый младший из братьев (он был всего лишь на 6 лет старше меня), имел, однако же, довольно сложные взаимоотношения с фаворитом: Платон ревновал Валериана к императрице, опасаясь, как бы тот не отбил у него великовозрастную любовницу. Собственно, циркулировавшие по двору слухи, что, попадись Валериан первым на глаза императрицы, быть бы ему фаворитом, подтверждали его опасения. Надо сказать, Екатерина относилась к Валериану с трогательным вниманием, всячески его продвигая по военной линии: достаточно сказать, что он шёл на штурм Измаила в колонне, понёсшей наибольшие потери, и действовал в тот день исправно и храбро. В прошедшую кампанию, будучи сообразительнее остальных своих братьев, Валериан командовал авангардным отрядом Суворовской армии. Здесь во время рекогносцировки у реки Западный Буг Валериан Зубов был ранен ядром в левую ногу, Зубову пришлось ампутировать ногу, после чего он был отправлен в Петербург. Для его транспортировки Екатерина II прислала английскую карету и выделила на дорогу 10 тысяч дукатов. Кроме того, лично ему были пожалованы 300 тысяч рублей, дом на Миллионной улице, когда-то принадлежавший Густаву Бирону, орден Андрея Первозванного и чин генерал-поручика. Представ перед императрицей в инвалидной коляске на колёсиках, чем вызвал у неё слёзы, Валериан Зубов тут же получил дополнительно 20 тысяч рублей, и ежегодную пенсию в 13 тысяч рублей серебром.

Теперь эта парочка ветеранов вместе с никогда не воевавшим Платоном, бестолковым братцем Дмитрием и сестрою Ольгою задавали тон в дворцовых развлечениях и салонах Санкт-Петербурга, затмив даже всегда доминировавших в свете французских эмигрантов. С ними же увязался и мой братец: Константин буквально не отходил от Зубовых, с головою бросившись в вихрь сомнительных развлечений.

Сегодняшний бал в Эрмитаже не стал исключением.

Войдя в залу, я первым делом наткнулся на Державина. Оказалось, он тут успел оседлать одного из своих любимых коньков. Как известно, их было у Гаврилы Романовича два (ничего не поделаешь, татарская кровь давала себя знать: одного было ему недостаточно): злоупотребления вельмож и русская словесность. А поскольку он был окружён сейчас этими самыми вельможами, чьи неправды так любил бичевать, единственной приличной сейчас темою для него оказалась языковая.

— Надобно нам, Ваше Высочество, — с порога взял он меня в оборот, — поставить русский наш язык на новую высоту. Вы только послушайте: все вокруг чирикают по-французски! А мне даже иностранцы говорят, что не может быть нормальной нации с собственной гордостью и самосознанием, не имеющей собственного литературнаго языка! Ведь вы посмотрите, что происходит, — Гаврила Романович широким жестом провёл по зале — ведь тут сейчас половина — французы, а остальные говорят по-русски, как на неродном языке, с акцентом. В каждом семействе есть гувернёр-француз; до того доходит, что какой-нибудь тульский помещик нанимает своему сыну для обучению языкам французского маркиза!