Благословенный. Книга 4

Честно говоря, читал я в будущем, будто то бы эта тысячелетняя родословная Бонапартов — подделка, по мнению ученых XXI века, а родственная связь с миланским Наполеоне XIII века вообще семейная легенда, рассказанная как-то Николаем Карловичем, но к счастью, в XVIII–XIX веках в подлинности этой родословной никто не сомневался, а имя Наполеоне даже в Италии является весьма редким, и происхождение нашего Буонапартия от средневекового герцога Наполеоне (кстати тоже весьма воинственного и закончившего жизнь в плену) выглядит довольно правдоподобно. Повезло что дорогие родители не историки, и в итальянских родословных не разбираются.

— Это все было давно, далеко и вообще Бог знает, насколько правда! — криво усмехнулся Павел, — Последние века эти Бонапарты были обычными козопасами на Корсике! Папаша твоего протеже зарабатывал адвокатством, и был в адъютантах у мятежника Паоли!

— Что делать! — печально вздохнул я, — Надо же людям как-то кормиться… Лучше уж законничеством, чем разбоем, как средневековые предки многих аристократов. Не все, знаете ли, наследуют королевские домены или кабинетные земли. Да и из унаследовавших, некоторые теряют — французская королевская семья не даст соврать, да и не только она. Что до Паоли, то мятежником он был лишь для генуэзских торгашей, которые сами нарушили древние права корсиканцев. С каких пор вы согласны с республиканцами, Papа́? Короне Франции Паоли никогда не присягал, и корсиканцы были в своем праве, сопротивляясь французскому захвату. По крайней мере, Бонапарты никогда не заискивали перед толпами революционной черни в Париже, как принц Эгалите с сыном, маркиз Лафайет, графы Мирабо и Баррас… Даже одно это внушает к ним больше уважения.

— На всё, как погляжу, у тебя есть ответ! — ядовито заметил король Финляндии, — Может и остальных моих дочерей решил пристроить за своих прихлебателей?

— Господь с вами, Ваше Величество! Я объяснил причины брака Александрин. Согласитесь, Николай Карлович будет для неё куда лучшим мужем чем упрямый шведский идиот, породниться с которым вы так мечтали. И гадюшник Венского двора — не то место, которого я хотел бы для кого-то из своей семьи. Но я заинтересован в самых лучших партиях для моих сестёр! Это не только в ваших интересах, но и в моих. Я абсолютно ничего не имею против браков сестриц с царственными особами. Например, брака Елены с наследником Мекленбургского герцогства. Это будет полезно для России. Я дам ей достойное приданое. Только у меня есть условие — в Мекленбурге сестра будет под присмотром русских лекарей, обученных по новой методе. А рожать будет в Петербурге! Не доверяю я этим европейским коновалам, и не хочу лишиться ни сестры ни племянников!

— На это можно согласиться, — задумчиво произнесла Мария Фёдоровна. — Но как же Мария, Екатерина и Анна?

— Для Анны и Екатерины найдутся в Европе короны получше какой-то немецкой мелкоты! Особенно с приданым от русского императора. И на пользу России. Сардинский королевский дом чем плох? Или Неаполитанский? В обмен -мы получаем базы для нашего флота в Средиземном море! А есть ещё Испания и Португалия!

— Испанские Бурбоны предали идею монархии, вступив в союз с безбожными революционерами! — проворчал Павел.

— Пруссаки тоже замирились с парижскими республиканцами, Papа́, как и гессенцы. И уже вся Германия готова последовать их примеру. Австрийцы ведут переговоры в Раштатте, изнемогая от последствий борьбы с Директорией. Novus ab integro nascitur ordo*. Сейчас никому не по силам опрокинуть Французскую Республику. Она может погубить себя только сама, как Английская Республика при Кромвеле.

— Да чёрт с ними, с французами. Почему мы не обсудили Марию? — неожиданно поинтересовалась королева Финляндии.

— Потому что Марию, MamA, я хочу выдать за князя Багратиона.

— Ты опять за своё? — вскинулся Павел. — Он не владетельный принц!

— Зато он из царствующего дома Грузии, существующего с IV века. В Европе нет ни одного монаршего или аристократического рода, который может похвастать такой древностью. Хотя для меня важнее что он талантливый полководец, может быть лишь немного уступающий Бонапарту. А может быть и не уступающий. Князь Пётр любимый ученик Суворова. Грузинские царства находятся теперь в очень неустойчивом положении, и смена династии там просто напрашивается сама собою… Впрочем, не Грузией единой; другие мои сёстры, имея энергичных мужей, тоже могут на многое рассчитывать. Как говорил один древнерусский князь, «с дружиной добуду себе золото». Сейчас в Европе такое время, что реально заполучить много больше, чем мог бы обеспечить сумасшедший шведский король с его прижимистым ригсдагом!

Тут Павел вдруг сочувственно кивнул. Стрела попала в цель — пожив в Финляндии, он понял, что самостоятельное, но нищее королевство — то ещё счастье. Какая армия (да и казна), может быть в холодной и небольшой северной стране, где население и до миллиона не дотягивает?.. Вот уж поистине — «приют убогого чухонца»!