Благословенный. Книга 5

Спустя ещё две недели Мейер Ротшильд сошёл с борта парохода Меркурий в Эвере, откуда в карете приехал в Амстердам. Здесь, усилиями его сына Амиша, уже всё было подготовлено к операции. Обосновавшись в парижской конторке Ротшильдов, он развил бурную деятельность, тайно скупая франки.

К тому времени бюджет Директории уже трещал по швам, не справляясь с грузом многочисленных военных расходов. Франк теоретически был конвертируемый валютой его можно было обменять частично на золото, а частью — на различные легко реализуемые товары. Однако военные потребности заставляли правительство вновь и вновь печатать новые выпуски ассигнаций, И оборачиваемость французской валюты становилось всё более призрачной. Что-то должно было случиться… И это случилось. «Это» оказался Мейер Амшель Ротшильд, снабжённый английскими деньгами и надлежащим образом проинструктированный императором Александром.

Затем Майер сел в свою видавшую виды карету и через пять дней оказался в Амстердаме.

Первый визит он нанёс в Амстердамский банк.

— Господа! Я хотел бы взять у вас крупный займ! — обрадовал он к директорам банка.

— О какой сумме идёт речь? — почтительно осведомился один из директоров.

— Десять миллионов франков!

— О-ла-ла! Для такого займа необходимо надлежащее обеспечение! — произнес председатель совета директоров Джакоб Лодевейк Ван Рейн.

— Она у меня есть. Полмиллиона фунтов стерлингов!

Директора задумались. Операция сулила прекрасные барыши. К тому же залог в виде английской валюты мог почитаться очень надёжным обеспечением…

И Мейер получил свой франки.

Далее его карета пересекла городскую заставу Антверпена.

Здесь Мейер Амишель посетил Городской Банк Антверпена, где получил очень краткосрочный кредит в шесть миллионов франков под залог двадцати четырёх тысяч ящиков чая, находящихся в пакгаузах княжества Эвер (о чём был представлен надлежащий коносамент*). Кредит предусматривал чудовищные условия в виде 24% годовых — немыслимый процент по тому времени — но Мейер совершенно спокойно принял это условие.

Одновременно его сыновья — Натан, Амшель, Соломон, Кальман и Якоб — объезжали другие города по Верхнему Рейну, Вестфалии, Фландрии и «новые департаменты» Франции, всюду добывая франки — всё равно, наличными или в виде вексельных расписок. Так они собрали более ста двадцати миллионов франков, и обрушили их на один-единственный город.

На Амстердам.

* * *

Утром несколько голландских газет сразу напечатали сообщение что в париже произошёл государственный переворот и идут уличные бои. Одновременно Ротшильд начал выбрасывать на биржу Амстердама огромные партии франков, скупая всё подряд.

Трейдеров охватил ужас. Эта страна еще помнила крах Тюльпанной лихорадки, и много наслушалась о падении Компании Южных Морей и Миссисипской компании. Началась биржевая паника — все срочно избавлялись от французских денег! С биржи страх перекочевал на улицы Амстердама, где люди были готовы избавиться от франков на любых условиях; особенным спросом пользовались золотые, серебряные монеты и любые, даже бумажные, фунты Английского банка.

Из Амстердама истерия вылилась на другие города Батавской республики, а за ними — и на территории Франции. Люди всячески избавлялись от бумажных денег пытаясь найти вместо них иные активы, и фунты Английского банка казались им буквально манной небесной.

Какое-то время Мейер Амишель выжидал, давая людям возможность наделать побольше ошибок. И затем, в нужный момент, когда франки, казалось, вот-вот начнут летать по улицам, как осенние листья, он начал скупать их….

А ещё через несколько дней возле конторы почтенного амстердамского нотариуса Ван дер Шпиер остановилась большая нарядная карет, которую сопровождали несколько огромных фургонов и добрый эскадрон вооружённой стражи.

Из кареты вышел невысокий горбоносый господин в орденах, надменно кутавшийся в роскошную песцовую шубу. Оглянувшись на своих людей. он постучал тростью в дверь и вошёл, не дожидаясь, когда слуга отворит ему.

— У вас тут нотариальная контора, милейший? — надменно-покровительственным тоном спросил он по-французски.

— Именно так. Шпиер и Хазенберг — старейшая в Амстердаме! — гордо ответил владелец, Джеронимо Ван дер Шпиер. Что из нотариальных услуг нашей конторы вас интересует? Протест векселя, удостоверение сделки?

— Прекрасно, прекрасно… рассеянно проговорил господин, осматривая мрачноватые интерьеры. — Надеюсь, у вас есть достойное хранилище для депозитов?

— Да, в подвале.

— Я хочу поместить у вас удовлетворение кредиторов по кредиту иностранного государства. И, надо признать, размеры его довольно-таки значительны…

— И сколько же?

— Шестьдесят четыре миллиона франков!

От услышанной суммы почтенному нотариусу стало дурно. Но взяв себя в руки и немного отойдя от потрясения, он начал выяснять подробности дела.