Благословенный. Книга 5

После всех этих маневров в 11:30 начался бой. Проивники находились на крайне близком, всего триста ярдов, расстоянии друг от друга, что играло на руку привычным к таким сражениям англичанам. Батареи Трекронера окутались дымом; орудийные залпы сливались в неумолчный гул. На такой дистанции, находясь в прибрежных водах, да ещё на якоре, трудно промахнуться; теперь всё зависело от смелости и отваги людей, управлявшихся с гигантскими чугунными орудиями. Тяжёлые ядра с грохотом вонзались в дубовые борта, вздымая в воздух тучи щепок. Несмотря на прохладный день, канониры разделись до исподнего; заряды, выложенные у орудий, вскоре были истрачены, и подающие матросы как заведённые носились между крюйт-камерой и гон-деком.

Сэр Коллингвуд, не имея возможности вмешаться в происходящее, просто наблюдал за артиллерийским боем. Ядра английских карронад успешно крушили высокие борта датских линейных кораблей и блокшивов, но попадания в артиллерийские баржи были редки. Несколько датских канонерок попыталось зайти с носа «Полифема», и контр-адмирал приказал фрегату «Оспрей» выдвинуться и отогнать назойливые скорлупки. Умело маневрируя, фрегат от души угостил датчан крупной картечью, но затем получил такой мощный залп с батареи Линнетен, что едва сумел отойти.

Прошло два часа боя на короткой дистанции, а исход ещё не был ясен. Коллингвуд с горечью наблюдал сквозь клубы порохового дыма, сколь тяжёлые потери несут корабли его эскадры. К 13:00 английский 50-пушечный «Айсис» был расстрелян донельзя и утонул бы, не подави «Полифем» и фрегат «Дезире» огонь 52-пушечного датского «Провистинена». 74-пушечный «Монарх» кренился на боевой борт, получив восемь попаданий под ватерлинию от «Хольштейна» и «Зееланда».

В это время английский главнокомандующий, оставшийся с глубокосидящими кораблями, волновался на борту своего 90-пушечного «Лондона». Из-за порохового дыма Паркер не видел, что происходит, и мог лишь гадать о развитии событий. Он уж совсем было собрался послать к месту боя куттер, как внезапно порыв весеннего ветра проделал разрыв в бесконечной дымной пелене

— Сэр, вижу нашу эскадру! — прокричал вперёдсмотрящий с юта. — «Беллона» и «Рассел» подняли сигналы бедствия, сэр! Похоже, они на мели! А вон и ещё: это Агамемнон! «Агамемнон» сидит на мели, сэр! Остальные ведут бой, сэр!

Адмирал обменялся мрачными взглядами с капитаном Харди. Три корабля на мели! У датчан теперь огромное превосходство!

Сэр Хайд долго колебался, в волнении расхаживая по палубе и то и дело спрашивая марсовых о ходе боя. Наконец, не вытерпев, он сам залез на марсовую площадку и с особым тщанием осмотрел ход боя. Увиденное ему не понравилось…

— Прикажите подать сигнал к отступлению, — наконец произнёс он. — Я дам Катберту право самому выбрать, что ему делать. Если он решит отступать — у него будет оправдание. Если же по обстоятельствам боя он решит продолжить битву, то всегда сможет сказать, что из-за этого чёртова дыма он не увидел сигнала!

Итак, Паркер приказал Коллингвуду отойти, но сэр Катберт уже был связан боем, а отходить, прорвавшись через строй датских линейных кораблей, пришлось бы точно так же, — сквозь огонь датского флота и батарей. Увидев сигнал Паркера, контр-адмирал оказался в растерянности. Любое решение было невыгодно, да что там — вернее всего, оно оказалось бы гибельно!

— Чёрт побери! — воскликнул он. — Сэр Хайд принял прекрасное, просто гениальное решение — теперь он сможет обвинить меня в том, что мы не победили, в случае, если я отойду, и в том, что я не исполнил приказа, если останусь! Этот сукин сын просто умыл руки!

— И что же вы решили, сэр? — спросил того лейтенант Дриммел, прикрывавший лицо носовым платком — в щёку ему вонзилась острая щепка.

— Пока останемся. А там посмотрим! — оглянувшись на датскую линию, процедил Коллингвуд. Затем он достал свою пенковую трубку, наполовину жёлтого, наполовину оранжево-янтарного цвета, не торопясь набил её виргинским табаком, и закурил.

«Если до конца трубки наш успех не определится, мы начнём отступление» — загадал он.

Переломным оказался период с 13:30 до 14:00. Часть датских кораблей получила сильные повреждения, на некоторых закончились порох и ядра. Затонул 70-пушечный «Ниборг», горели «Хольштейн», «Даннеборг», «Зееланд». «Индфьодсреттен» поднял было белый флаг, но его прикрыл «Трекронер», и после смены капитана корабль продолжил стрельбу. Часть датских плавучих батарей и прамов, имевших более скромное вооружение, нежели блокшипы и линкоры, была захвачена людьми Коллингвуда. Все они находились в плачевном состоянии.

Но и английской эскадре досталось. И если датчане могли пополнить припасы и возобновить бой, то Коллингвуду этого было сделать просто негде. Два его корабля горели, ещё два получили попадания ниже ватерлинии и теперь опасно кренились на борт. Опасность гибели встала перед английскими моряками в полный рост!