Благословенный. Книга 5

Адмирал не пользовался особенной любовью подчинённых. Он сделал быструю карьеру во многом благодаря правительству своего отца, адмирала Паркера-старшего, и до сих пор служил в основном в Ост- и Вест-Индии. Теперь его назначили на операцию против Лиги северного вооруженного нейтралитета, и первым пунктом его программы была, конечно же, Дания.

— Вам обязательно нужно выбить из этой Лиги датчан — хранителей балтийских проливов — так пояснял его задачу первый Морской Лорд Ричард Хау. — Однако знайте, что центральная страна и вдохновитель этого компота — никто иной, как Россия! Вам предстоит последовательно лишить её союзников — и Дании, и Швеции — а затем принудить и Петербург к миру на наших условиях.

— Но война России не объявлена? — уточнил Паркер, пытаясь уследить за изгибами мысли политиков с Уайтхолла.

Лорд Хау совершенно спокойно подтвердил:

— Война не объявлена ни Дании, ни Швеции, ни России. В сущности, мы не хотим с ними воевать; вам просто надо принудить их к должному поведению! Что поделать, адмирал, политики иногда диктуют нам на удивление странную линию поведения. Мистер Питт назвал это «операция с ограниченными целями». Если же державы, против которых направлены ваши действия, в конце концов, объявит нам войну, это будет их выбор, а не наш!

«Мудрено будет, если после обстрелов своих портов они её не объявят! — подумал сэр Хайд, но принял задачу к исполнению. И 09 марта 1799 года эскадра Паркера вышла из Ярмута. В состав эскадры входили 90-пушечный 'Лондон» (флагман адмирала Хайда Паркера), 98-пушечный «Сент-Джордж» (флагман контр-адмирала Катберта Коллингвуда), 74-пушечные «Сатурн», «Рамиллиес», «Уорриор», 64-пушечный «Ветеран» и 54-пушечный «Мадрас». Всего эскадра Паркера насчитывала 29 линейных кораблей, пять фрегатов, два шлюпа, два брига, семь бомбардирских судов, два брандера, одну шхуну, два куттера и два люгера.

Расчёт строился на том, что в районе Карслкроны и Стокгольма лёд, если он есть, сходит в конце марта, а в Финском заливе — в начале мая, то есть у англичан будет возможность попытаться разбить противников по частям, до подхода русского флота из Кронштадта.

И вот теперь английский флот медленно входил в пролив Каттегат. Туман рассеялся, и эскадра стала прекрасно видна наблюдателем с датского берега. Вскоре оттуда запросили о цели экспедиции; Паркер, согласно данным ему инструкциям Адмиралтейства, приказал ответить, что эскадра идёт с дружественным визитом в Кронштадт.

По пути им попалась английская шхуна, спешившая из Северного моря в Балтику. Решив предупредить капитана, Паркер приказал остановить её. Каково же было его изумление, когда он узнал, какой груз везёт это судно!

— Сэр, это пассажирский парусник! — доложил кэптен Харди, осуществивший перехват шхуны. — На ней плывут в Петербург английские ученые, приглашённые царём на научную конференцию!

Некоторое время Паркер пребывал в замешательстве, не зная, что ему с этим делать. Любые английские подданные, попавшие в Россию, с началом конфликта могли оказаться в Сибири, и, исходя из этих соображений, его долгом было бы запретить им плыть в Петербург; но, в то же время, никаких оснований к аресту этих путешествующих по личным делам людей у него не было. Частная жизнь для англичанина Паркера имела чрезвычайную ценность, и в конце концов он принял соломоново решение, предупредив учёных о возможных последствиях:

— Господа, прошу вас иметь в виду: отношения королевства с Россией крайне натянуты, в любую минуту между нами может разгореться война. Будьте осторожны!

И шхуну отпустили.

Эскадра между тем продолжала втягиваться в лабиринт датских проливов. Поначалу казалось, что датчане пропустят их в Балтику без препятствий; однако, когда эскадра вступила в пролив Эресунн, у форта Хельсингёр, от укреплений вдруг блеснули вспышки орудийных залпов и донёсся гул проносящихся крупнокалиберных ядер, а возле борта «Арк Ройял» и шедшего за ним «Полифема» возникли всплески.

— Похоже, наш маскарад раскрыт. Готовьтесь, господа! — мрачно произнёс адмирал, вглядываясь в то и дело вспыхивающие в подступающей вечерней темноте артиллерийские выстрелы.

Когда совсем стемнело, английская эскадра встала на якорь. Утром появились датские канонерки. Держась на почтительном расстоянии, они начали обстреливать англичан из 24-х фунтовых орудий. Нельзя сказать что этот огонь приносил уж очень большое беспокойство, но всё же причинял некоторый урон такелажу и нервировал команды.