Благословенный. Книга 5

Будучи первым министром, сэр Уильям нередко встречался с королём. Но с тех пор как они не виделись, король здорово изменился — периодические приступы душевной болезни давали о себе знать.

Принц Джордж находился рядом. Этот беспринципный кутила, интересовавшийся только женщинами и модной одеждой, всегда вызывал стойкую антипатию премьер-министра, на что принц щедро отвечал тем же. Увы, но именно этот человек уже завтра может занять престол, после чего карьере Питта несомненно придёт конец…

Здесь же находился первый Лорд адмиралтейства лорд Спенсер и Первый Морской лорд сэр Хау. Сэр Джордж был мрачнее тучи; Ричард Хау держался с обычной невозмутимостью — такой же, как во время бесконечных блокад французских портов или под вражескими ядрами.

— Джентльмены — раздался тяжёлый скрипучий голос короля Георга. — Я призвал вас сюда с одной единственной целью: решить, что нам делать с Балтийским морем и этой проклятой русско-датской лигой?

Король замолчал. Все несколько секунд сидели тихо, ожидая, не захочет ли Его Величество что-либо добавить. Наконец сэр Хау, оглядев присутствующих, промолвил:

— На мой взгляд, ситуация более чем серьёзная! Если они устроят в Копенгагене базу объединённого русско-шведско-датского флота, они приставят пистолет к нашему виску! Наш флот не сможет действовать ни против Франции, ни против Испании, не говоря уже об Ост- и Вест- Индии. Стоит нашему флоту оставить стоянки в Норе, и можно ожидать высадки на берегах Темзы!

— Оператор Александр всегда подчёркивал своё миролюбие! — возразил принц Уэльский.

— Оставьте, Ваше Высочество — с презрением произнёс Питт. — Все слова этого северного византийца пропитаны лицемерием. Вспомните хотя бы его роль в ирландском мятеже! Он уже поставил на колени великую империю Надир-шаха, и теперь французы безнаказанно перебрасывают из Персидского залива оружие для маратхов и Типу- султана. Я уверен, его так называемое миролюбие для Англии — хуже якобинских неистовств.

— О, ну конечно! Мистер Питт известен своей способностью судить о моральных устоях людей, ни разу не виденных в жизни! — с сарказмом произнёс наследник и демонстративно достал надушенный платок, приложив его к носу.

— Как вы видите ситуацию, Уильям? — спокойно поинтересовался король, с неодобрением взглянув на сына. Почувствовав поддержку монарха, премьер-министр заметно приободрился.

— Джентльмены, разрешите пояснить моё мнение по этому поводу — спокойно и веско произнёс Уильям Питт. Как обычно в случаях публичных выступлений на политические темы, голова его действовала чётко и ясно, а похмельный синдром куда-то уходил без следа. — Ваше Величество, Ваше высочество, джентльмены, проблема даже не в Копенгагене и не в Зундах. Само объединение этих второстепенных морских держав может угрожать Великобритании. Соблаговолите проследить за моими подсчётами: Россия, Швеция и Дания могли бы совместно выставить в море 75–78 линкоров. Если их поддержат Франция и Испания, обладающие примерно таким же количеством линейных кораблей, то окажется, что нашим 98 кораблям противостоит 150 вражеских! Теперь что касается Зундов: через эти проливы идёт не менее трёх четвертей наших корабельных грузов. Лён, пенька, данцигский дуб, рижская сосна, смола и сало — всё это необходимо нам как воздух,

— Русские предлагали покупать у них готовые корабли. Отчего бы нам не воспользоваться этим? — удивился принц Джордж.

— Конечно же, от того, Ваше Высочество, отчего нельзя закупать оружие у французов, а порох у испанцев! Морские суда — единственный способ нашей связи с миром, и мы просто не можем доверить их постройку иностранной державе! — спокойно и логично пояснил премьер-министр.

— Итак, нам нужна военная операция. Что скажете, Морской Лорд? — тихо спросил король. В каждом его слове, в каждом жесте чувствовалась удручённая боль; болезнь давала о себе знать.

— Мы готовы — коротко ответил Хау.

— Значит… Значит, так тому и быть! — тяжело произнёс король, и все поняли, что решение принято и оно окончательно.

* * *

Пять недель спустя.

— Земля на горизонте!

Адмирал Хайд Паркер, заслышав этот крик марсового матроса, вышел на палубу своего флагмана — 90-пушечного корабля «Лондон», раскрыл подзорную трубу и некоторое время мрачно вглядывался в невысокий туманный берег.

— Где мы, мистер Уинтингтон? — спросил он у капитана корабля.

— Пока трудно сказать точно сэр, ведь звёзды скрыты от нас, но судя по очертаниям берега, мы недалеко от мыса Гренен, — отвечал капитан, улыбнувшись одними глазами.

— Это именно то, что я хотел знать, сэр! — гордо пророкотал Паркер, зябко запахивая ворот своего плаща. Мысль о том, что этот болван, должно быть, подумал что адмирал не знает, как именно определяется местонахождение корабля, показалась Паркеру возмутительной и невыносимой.