Благословенный

— Ты зачем вышла? Сказано же было, во дворе гулять! — набросилась она на Памелу.

— Так я здесь, рядом…

— Быстро в дом! — оттолкнув ее, Дороти схватила коляску и закатила во двор, а потом, когда няня зашла за ней, заперла их.

— Что он хотел? — Дороти впилась в няню встревоженным взглядом.

— Ничего. Спрашивал мистера Мэтчисона.

— Мистер Мэтчисон с ним не общается. И тебе запрещено даже с ним разговаривать.

— Хорошо.

— На детей пялился? Расспрашивал?

— Да. Но я сказала, что только устроилась на работу, и ничего не знаю.

— Ты не послушалась, ты вышла на улицу, не смотря на запрет. Ты разговаривала с Джеком Рэндэлом. Ты уволена. Мистер Мэтчисон поддержит мое решение в том, что такая няня нам не подходит.

— Но…

— Свободна. Мистер Мэтчисон пришлет тебе чек за эти три дня.

Дороти отвернулась и покатила коляску в дом.

***

— Ну что, ты их видел?

Джек, едва переступив порог дома, поднял взгляд на Шона, который, увидев в окно, что он приехал, вышел его встретить. Прошло всего несколько дней с тех пор, как Джек забрал своего брата из больницы, где тот находился после того, как невольно принял на себя пулю, предназначенную для него, Джека. Это несчастье еще больше сблизило их. Джек так и не помирился с отцом. Он не ожидал, что так будет, но одиночество стало сводить его с ума. Большой пустой дом угнетал. И работа не могла его больше спасти от этого одиночества, от тоски. Никогда в жизни Джек так не страдал. Не было дня, чтобы он не перебирал коллекцию из фигурок своего сына. И каждый раз, возвращаясь из поездок, он ставил на полочки новую фигурку, продолжая пополнять коллекцию.

— Когда Рик вернется, он обрадуется, увидев, как выросла его коллекция, — сказал он как-то раз Норе. Та лишь отвела взгляд, чтобы он не успел уловить в ее взгляде сомнение в здравости его рассудка.

Он ни разу не был на могилах его якобы жены и сына со дня похорон. А когда кто-то говорил ему о том, что они умерли, он выходил из себя. Нора стала бояться его, как огня. Он и раньше был вспыльчив, а теперь стал просто бешеным. Если бы не ее привязанность к нему, она бы уже давно ушла. Но она не уходила, а терпела, видя за его злобой скрытую боль. Она жалела его и не могла его бросить.

Через полгода с момента, как потерял семью, он привел в свой дом Шона, приняв своего брата и забрав жить к себе, не выдержав одиночества. Они жили мирно и никогда не ссорились, благодаря Шону, конечно, который любил своего старшего брата, подчинялся и никогда не спорил. Не известно, как смогли ужиться и так сблизиться эти два таких разных человека, но, тем не менее, они сдружились. Джек устроил брата на юридический факультет и взял на работу в свою юридическую компанию. Шон был предан ему и уже заслужил его доверие настолько, что Джек почти всем с ним делился. Шон был в курсе всех его дел, в некоторых принимая активное участие, изо всех сил стараясь подражать брату и быть ему полезным. Он не рассчитывал на такую неожиданную благосклонность с его стороны, особенно после того, как Джек так с ним обошелся при первой встрече, и был очень благодарен за то, что тот не только признал его, как брата, но и взял под свое покровительство и опеку. О матери они никогда не говорили, эта тема была закрытой. Шон ее любил, Джек ненавидел, поэтому оба понимали, что такое разное отношение к одному человеку может стать причиной раздора. Каждый принял чувства другого, понимал и, не разделяя, держал при себе свои. Шон часто ездил на ее могилу, но никогда не звал с собой Джека, более не обижаясь и не возмущаясь его непринятием матери даже после ее смерти. Поначалу Шон относился к старшему брату с настороженностью и даже недоверием, но со временем эти чувства сменились искренней привязанностью, Шон научился ему доверять и больше в нем не сомневался.

Шон знал, что Джек не желал поверить и смириться со смертью своей семьи и помогал ему в поисках, даже когда Зак, потеряв терпение, отказался. Шон верил брату, когда тот говорил, что его семья не погибла, единственный, кто верил.

Подхватив почту, лежащую на столике, Джек пошел в кабинет, сделав знак Шону следовать за ним.

— Видел, — ответил он на ходу.

— И что думаешь?

— Это точно его дети. Как на заказ сделаны — еще два маленьких Рэя. Даже ДНК проверять не нужно.

— А мама кто?

— Пока не знаю. Но выясню.

Джек скинул пиджак и, опустившись в кресло, прикурил. Потом устало откинулся на спинку и, зажав в зубах дымящуюся сигарету, стал посматривать почту. Шон сел напротив и тоже закурил. Эту вредную привычку, как и остальные, он перенял от брата с тех пор, как тот впустил его в свою жизнь. Он наблюдал за Джеком, пока тот отбрасывал письма, едва на них взглянув, в ожидании, когда тот закончит, и они смогут продолжать разговор.

— Нью-Йорк? — Джек задержал взгляд на очередном письме, разглядывая штамп. — Без обратного адреса, без имени…

— Анонимное?

— Ох, не люблю я эти анонимные письма, — Джек вздохнул и распечатал конверт. В нем была одна фотография, на обратной стороне которой было что-то написано от руки некрасивым корявым почерком.