Читаем Благоуханность. Воспоминания парфюмера полностью

Итак, первую группу составляют цветочные названия духов. Каждый парфюмерный Дом имеет право назвать свои духи простым именем цветка — розой, фиалкой, нарциссом, но, как только к этому имени добавлено другое слово, название уже является собственностью Дома, закреплено за ним и никакой другой Дом не может им воспользоваться, например: «Rose Jacqueminot» («Роза Жакмино», 1900) и «Jasmin de Corse» («Королевский жасмин», 1906) от Коти; «Vera Violetta» (1892) от Роже и Галле; «Violette des Bois» («Лесная фиалка») от Пино; «Oeillet Fanй» («Увядшая гвоздика», 1910) от Греновилля; «Narcisse Noir» («Черный нарцисс», 1912) от Карона; «Temps des Lilas» («Сиреневая пора», 1923) от Убигана; «Narcisse Bleu» («Синий нарцисс», 1923) от Мураура.

Ко второй группе относятся названия духов, прямо или косвенно говорящие о любви. Они встречаются на протяжении всех веков, у всех народов, при всяких режимах и модах, откуда следует, что это и есть те названия, которые отвечают главному назначению аромата. Число их очень велико, и я приведу лишь немногие: «Amour-Amour» (1929) от Пату; «J'aime» («Люблю», 1950) от Гейма; «Charme d'Amour» («Чары любви», 1917) от Вейнмейкера; «Amour Sorcier» («Любовь-колдун», 1947) от Леконта; «Nuit d'Amour» («Ночь любви», 1925) от Годе; «Ardente Nuit» («Опаляющая ночь», 1930) от Кордея и др.

Сюда же относится и целый ряд духов, также говорящих о любви, но более интимно и волнующе. Помню, какой интерес вызвало название «La Vierge Folle» («Неразумная дева», 1910) от Габилла у многих молодых девиц. Сюда же относятся: «Moment Suprкme» («Момент экстаза», 1931) от Пату; «Fruit Vert» («Зеленый фрукт», 1928) от Флорелле; «Ma Griffe» («Мой коготь», 1945) от Карвена; «Femme» («Женщина», 1945) от Роша; «Fleur Sauvage» («Дикий цветок», 1954) от Жармен Монтей и др.

К третьей группе можно отнести духи, связанные с модой, посвященные сильным мира сего, героиням дня или отвечающие тому или иному социальному режиму. Среди них немало духов, названных по имени актрис или дам полусвета, но почти все эти названия оказались столь же недолговечны, как и люди, в честь которых они были названы. Не привожу этих названий — от этих духов и нельзя было ожидать долговечности; их назначение было в том, чтобы позабавить, доставить мимолетное наслаждение и уступить дорогу последующим. Устойчивыми оказались духи, названные в честь сильных мира сего, как будто создатели их чувствовали себя ответственными за их доброкачественность. К таким ароматам относятся духи «Eau de la Reine d'Hongrie» («Вода королевы Венгрии», XVII в.), основанные на розмарине и имевшие очень большой и долговременный успех, или «Poudre et Parfum а la Marйchale» («Пудра и духи а-ля Марешаль»), созданные в честь герцогини де Омон и бывшие в большой моде в период Регентства и при Людовике XV. Очень многие духи XVII, XVIII, XIX и даже XX века носили и носят имена высшего аристократического общества Европы: «Chevalier Disby» («Рыцарь Дисби»), «La Duchesse» («Герцогиня»), названные в честь мадемуазель де ля Вальер (XVII в.); «Queen Elyzabeth» («Королева Елизавета», XVIII в.); «Bouquet Estherazy» («Букет Эстерази», «Fragipan» («Маркиз»), «Le Parfum du Comte d'Oxford» («Духи графа Оксфордского»), «Bouquet de l'Impйratrice Eugйnie» («Букет императрицы Евгении») (XIX в.); «Chevalier d'Orsay» («Рыцарь д'Орсе») (1910) и целый ряд других. К ним относятся «Ambre Royale» («Королевская амбра») — душистая вода, которая особенно хорошо отвечала своему названию, или «Eau de Cologne Impйriale» («Императорский одеколон») от Герлена (1875), своей душистостью и выдержанностью флакона полностью соответствующий своей эпохе. Политические события и режим власти также отражались на названиях и этикетках. Во времена Империи была в моде «Eau de Braves» («Вода для храбрых») с изображением различных видов военной формы; во времена революции 1830 года — «Journйes de Juillet» («Июльские дни») с трехцветным флагом, а во времена франко-русского союза многие Дома выпустили одеколон «Russe», имевший значительный успех. Вспоминается и «Vol de Nuit» («Ночной полет», 1932) от Герлена, связанный с книгой Сент-Экзюпери того же названия, вышедшей в 1931 году.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
100 рассказов о стыковке
100 рассказов о стыковке

Р' ваших руках, уважаемый читатель, — вторая часть книги В«100 рассказов о стыковке и о РґСЂСѓРіРёС… приключениях в космосе и на Земле». Первая часть этой книги, охватившая период РѕС' зарождения отечественной космонавтики до 1974 года, увидела свет в 2003 году. Автор выполнил СЃРІРѕРµ обещание и довел повествование почти до наших дней, осветив во второй части, которую ему не удалось увидеть изданной, два крупных периода в развитии нашей космонавтики: с 1975 по 1992 год и с 1992 года до начала XXI века. Как непосредственный участник всех наиболее важных событий в области космонавтики, он делится СЃРІРѕРёРјРё впечатлениями и размышлениями о развитии науки и техники в нашей стране, освоении космоса, о людях, делавших историю, о непростых жизненных перипетиях, выпавших на долю автора и его коллег. Владимир Сергеевич Сыромятников (1933—2006) — член–корреспондент Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ академии наук, профессор, доктор технических наук, заслуженный деятель науки Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ Федерации, лауреат Ленинской премии, академик Академии космонавтики, академик Международной академии астронавтики, действительный член Американского института астронавтики и аэронавтики. Р

Владимир Сергеевич Сыромятников

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное