Blank

Сильнейшая тряска и могучие удары сотрясали и меня, и существо, внутри которого я находился, а здесь становилось только жарче. Тряска долго не унималась, но в один момент всё прекратилось, а свечение стало медленно угасать, пока я не остался в кромешной темноте и невыносимом смраде.

Я старался подать хотя бы какие-то сигналы, чтобы мне помогли, но я провел так, казалось бы, вечность. Я пришел в себя от какой-то тряски, после чего я начал кричать. Я не мог сказать, был ли я услышан или нет, но тряска прекратилась – еще через какое-то время я почувствовал дуновение свежего воздуха и немного искр. Через мгновение ко мне в полость повалило множество искр, которые меня обжигали, а потом и большое количество света.

Я сразу же выполз наружу, чтобы подышать свежим воздухом. Свет слепил меня своей яркостью, воздух обжигал мои легкие своим холодом и свежестью. Я упал на землю из-за неспособности стоять. Когда мои глаза наконец адаптировались к свету, а начал различать темные расплывчатые фигуры, стоящие надо мной. Одна из них склонилась надо мной, а я начал испытывать ужас и паническую атаку – черная фигура представляла собой деформированного человека, испускающего «черный свет»; впалые глазницы пустовали и уходили вглубь черепа спиралью; рот был широко раскрыт до ушей, а губы покрыты наростами в виде скрюченных пальцев; левая рука извивалась подобно бескостному щупальцу; из правого бока вываливался вдувающийся и сдувающийся мешок. Я начал брыкаться и пытаться сбежать, после чего почувствовал укол, от которого через время потерял сознание.

Конфедераты… Они уничтожили ту тварь, когда они заняли город, и она вылезла наружу. Мне посчастливилось выжить, учитывая то, как они ее бомбили.

Я находился в беспамятство всё время и видел лишь кошмары. Лишь потом я узнал, что они вводили меня в почти коматозное состояние, в котором я несознательно отвечал на их допросах. Но стоит отдать должное – конфедераты не только добыли из моего поврежденного разума всю информацию о комплексе, которой я располагал, но и восстанавливали меня понемногу. Они чистили мне память о прошлых допросах и о том, как лечили меня.

Единственное воспоминание, которое сохранилось в моей памяти более-менее четко, было последняя встреча с каким-то офицером. Я сидел боком в какой-то комнате за столом. Ноги уже были вылечены, а рука всё еще болела – может фантомная боль. Потом открылась дверь и человек зашел в комнату, после чего сел за стол.

– Всё так же не можешь смотреть на меня? – я не мог поднять на него взгляд, смотря лишь в пол.

– Хорошо, – я услышал слабые скрип и стук, сопровождающие складывание шлема пополам на плечах офицера, – Можешь смотреть. Теперь продолжим. Имя?

– Шерон… Миччел… – я старался поднять взор на него, но видел лишь «черное свечение», которое резало глаза.

– Члены семьи?

– …

– Члены семьи?

– …

– Опять характер показываешь? Хорошо, – он отложил планшет и уселся поудобнее, – мне и самому надоело копаться у тебя в мозгах, но такова моя доля. Ты болен и довольно-таки серьезно, подобные галлюцинации – это симптомы серьезного расстройства. Хотя, пережив такое, сложно остаться в своем уме.

– …

– Если ты будешь молчать дальше, то на сегодня мы закончим, – он начал говорить в коммуникатор о необходимости каких-то медикаментов, после чего наступила тишина.

– Вы… спасли тех людей?

– Спасать было некого – только уничтожить всё.

–… а брат?

– Я уже тебе ответил.

Позже я полноценно пришел в себя лишь в своем городе у своего разрушенного дома. Я не знаю, сколько времени прошло и что произошло со мной за всё то время.

Полагаю, прошел не один год – война уже закончилась, а я был совершеннолетним. Мне еще долго приходилось приводить себя в относительную «норму». Я не мог смотреть на некоторых людей, не испытывая панической атаки. Некоторые люди были достаточно добры, чтобы помогать мне в начале, но и они покинули меня. Я был вынужден всё-таки бороться со своими недугами

Через время я уже перестал испытывать неконтролируемые панические атаки, но всё-таки продолжал испытывать сильный страх, а затем и дискомфорт на людях. Но всё-таки мне удалось совладать со своим состояние.

К сожалению, совладать, а не исцелить. Парень, чье лицо скрывалось за металлической маской, поднялся следующим.

Последняя история: Извращенная справедливость.

– Вы меня не знаете, но моя внешность уже точно запомнилась. Я буду чуть не стандартен и начну с конца, с того, к чему привела меня судьба.

Я потянулся руками к своей маске. Обеими руками схватился за затылок. Было тяжеловато ее снять. После издался щелчок, который сопровождался моим большим вздохом.

Медленными шашками, но я снял ее. Поначалу она шипела, а после из-под нее появился пар. И когда пар рассеялся, они увидели ужас.

Новенького почти сразу же вырвало на пол.

– Фух… фух… Блять… Кто же с тобой такой вытворил? – он ушел в туалет, чтобы умыться.

Глючный робот: – Запущен протолок уборки. Успешно!