Blank

– Я увеличу дозу обезболивающего. У вас было серьезное сотрясение мозга. К всему этому вы надышались пеплом и получили множество ожогов. Я восстановил вам пораженные участки кожи, но травма головы была серьезнее. Потребовалась операция, после которой вы впали в кому.

– Кома?.. И сколько дней прошло?

– Одна неделя, буду честен – какое-то чудо, что вы опять пришли в сознание. Вы помните, как вас зовут?

– Даниэль Пе… пе… Голова! Я не могу вспомнить! Я вообще ничего, кроме того дня, не помню! ПУСТОТА! НИЧЕГО! СОВСЕМ ПУСТО! – следующее, что я помню это как мне вдруг стало холодно и спокойно. Я уснул.

Не знаю, через сколько я проснулся, но было вновь светло. Через пару мгновений из-за двери появился Палмер, словно знал, что я очнулся. В руке он держал планшет и что-то внимательно там рассматривал.

– Доброе утро, Даниэль. Как ваша голова? Боли стали терпимее?

– Какое оно доброе-то? Но знаете, сон мне немного помог, голова теперь почти не болит.

– Приятно это слышать. Сегодня для тебя целых два испытания: сдать анализы и сделать ЭМРТ, – к вечеру я покончил со всем этим, и все, что мне оставалось делать: ждать, втыкая в потолок или мониторы с непонятными для меня знаками. Так я и провел день. На следующее утро Палмер вернулся с результатами.

– Все намного хуже, чем я себе представлял, Даниэль. Мозг даже после операции достаточно поврежден. Учитывая травмы, сложно сказать сколько понадобится лечения. Для начала курс нейростимулятор, тем самым мы буквально заставим ваш мозг работать, и может через пару месяцев мы полностью избавим тебя от боли.

– А что на счет памяти? – от одной лишь мысли об этом, я вновь ощутил боль где-то в виске. Словно кто-то несколько раз выстрелил с той стороны моего черепа.

– Я надеюсь, что она вернётся сама, но нейростимуляторы должны помочь ускорить этот процесс или даже начать.

– Спасибо вам, доктор.

День за днем я получал новую порцию стимуляторов – самые первые разы голова трещала лишь сильнее, а потом меня просто вырубало. Пару раз меня откачивали, и лишь через неделю я впервые ощутил хорошую сторону лекарств. Раньше я не мог спать из-за болей, так что меня выручало снотворное, а теперь, пускай не сразу, но я могу по-человечески заснуть.

Первое время я радовался такой возможности, а потом начал проклинать их. Вместо «выстрелов» и давления в моей больной черепушке, всплывали новые картины – кошмары дней минувших. Вспышки того самого дня, когда Равиль был разбомблен: топот толпы; вопли и крики; треск стекол и крыш; а потом бесчисленное количество мертвых взглядов. Я стал просыпаться в холодном поту, и иногда у меня появлялись слуховые галлюцинации. Кто-то вопит и просит о помощи, но это где-то за стеной. В один из таких приступов меня застукал Палмер.

– Даниэль, что с вами? Почему вы кричите и стучите по стене?

– Палмер, девочка за стенкой слишком громко стучит. Можете поговорить с ней.

– Даниэль, там никого нет. За этой стеной пусто…

– Я ее отчетливо слышу! Она зовет маму и папу и стучит по стене. У меня уже уши вянут от ее криков. ЗАТКНИСЬ! – вдруг я ощутил укол, что вновь с холодком отправил меня в мир снов.

Первая галлюцинация сильно меня пошатнула, сделав меня более раздражительным. Утром того дня я схватил медсестру за руку, когда она меняла капельницу. Меня одновременно переполняли страх и гнев.

– Я НЕ СДАМСЯ ВАМ! ВЫ СЛЫШИТЕ?! УБИРАЙТЕСЬ ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ! – я кричал на испуганную медсестру, пока в один момент ко мне не вернулся рассудок. Я увидел лицо девушки в слезах и пациентов, что со страхом на меня смотрели. Мне стало очень стыдно за себя… Я не понимал, что происходит.

Со следующего дня моя жизнь стала намного хуже. Утром Палмер вновь отвел меня на ЭМРТ. У меня в голове появилось какое-то воспаление, может опухоль. Возле, как там его… А! Миндалевидного тела, эта хрень обычно отвечает за страх и стресс, а его было предостаточно. Самое обидное, что все эти галлюцинации и кошмары из-за такой маленькой точечки на экране. Она размером где-то с горошек, но уже начала понемногу пускать корни в глубины моего мозга. При должном лечении я смогу прожить лет до сорока пяти, может немногим больше. Мне недавно исполнилось девятнадцать, а выясняется, что я почти прошел полпути своей жизни. Мой мир тогда пошатнулся.

– Как вы это пропустили?.. – с неким отчаянием я спросил Палмера.

– Мне жаль, Даниэль. Правда жаль. Мы не смогли ничего с этим сделать.

– КАК?! – я крикнул на всю палату. Все испугались и стали на меня смотреть. – Как мне теперь жить?.. – уже почти шепотом продолжил я. Глаза щипали слезы, и я скрылся под одеялом. Сквозь ткань я услышал голос Палмера.

– Я оставлю вас на едине с вашими переживаниями до завтрашнего дня. Надеюсь, вы сможете найти в себе силы, чтоб прожить оставшуюся жизнь.

Эта был ужасный день утром узнаю, что болен, а ночью не могу уснуть из-за кошмаров.

«Лучше бы я тогда сдох…»