Blank

– Доктор Палмер, как бы я не уважал ваши труды в науке и способности в медицине, я не позволю нарушать дисциплину. Он должен быть благодарен судьбе, что Фогги не пустил ему пулю в лоб, на что он имел полное право, – Жаковски вышел из палаты.

– Твою мать! – в ярости Палмер врезал по каменной стене, после ушел в своей кабинет. Я немного полежал в койке, осмысливая произошедшее. Сквозь шум в моей голове прорвались голоса, что в вперемешку с моими мыслями повторяли лишь одно:

«Я СКОРЕЕ УМРУ, ЧЕМ ВЕРНУСЬ!»

Я оторвал все капельницы с датчиками и встал с койки. Остальные в палате с непониманием смотрели на меня. В глазах все еще немного шаталось, но я все же вышел из медпункта. Опираясь на стену, дошел до арсенала, охраняемого одним солдатом. Сейчас шли тренировки, так что зал был пустой. Были лишь некоторые ученые, что никак на меня не отреагировали.

Когда зашел в арсенал, и меня остановил охранник, я свалился на колени. Он попытался помочь мне, но я с силой прижал его к стене, ударив головой в лицо, и вгрызся ему в шею. Мне удалось перекусить сонную артерию и разбить его затылок о стену.

Первым делом надел свой костюм. Двойная доза адреналина подарила мне эйфорию. Я позабыл о боли и тошноте.

– УБЕЙ!

– ПРИРЕЖЬ ИХ ВСЕХ!

– ПУСТЬ ВСЕ ЗАЛЬЕТСЯ КРОВЬЮ!

Я обнажил свой клинок и повредил все двери арсенала, чтобы в него было невозможно попасть – так точно никто не помешает. На скрежет металла прибежали двое ученных. Одним рывком я вдавил одного в стену, а другому распорол брюхо. Ближайшие мгновения я наслаждался их предсмертной агонией. Я захватил с собой оружие и разную взрывчатку.

Я побежал дальше и, спустя несколько минут, на весь бункер звучала сирена. Ну вот, они испортили сюрприз, но еще есть время. Я бежал к пункту управления бункера, попутно убивая, попавшихся людей. Перед дверьми стояло несколько растерянных охранников которые пытались попасть в закрытый пункт и которых я расстрелял на ходу. Сломать открытые двери это одно, а вскрывать запертые гораздо сложнее. Вдруг сквозь панель на стене со мной кто-то заговорил.

– Даниэль, это ты?

– Мы знакомы?

– Ты меня не знаешь, но я, можно сказать, друг Палмера. Я помогал ему с его опытами и выполнял его некоторые грязные поручения. Ты замечал их на своих операциях.

– Ты глушил связь у меня?

– Все, как хотел Палмер.

– И зачем ему это было нужно?

– Так еще не понял? Он хотел дать тебе максимально возможную свободу. Правда и за нее пришлось платить, – дверь пункта управления открылась. Я увидел мужчину в возрасте с небольшой сединой и пышными усами. Один его глаз заменен кибернетическим имплантатом.

– Они узнают, что ты мне помог.

– Нет, если они все будут мертвы. Ты внес хаос во всё, и в наши планы. Мы уже готовились, и Жаковски начал что-то подозревать. Палмер сказал содействовать тебе, – в пункте были застреленные офицеры.

Я оставил его у пультов выполнять мои инструкции – началось самое веселое: были заблокированы входы и выходы; выключены сирену, ведь она меня отвлекала; отключил связь и полностью вырубил освещение.

Сейчас в бункере двадцать солдат и около десяти человек персонала. По камерам видно: что половина солдат была закрыта в тренировочных отсеках и пытались аварийным способом открыть выход, а другие стояли возле искорёженной двери арсенала; в медпункте почти все задыхались или ползали по полу, ведь было отключено и их оборудование.

А вот и первые гости – Бэджерс вместе с тремя солдатами бежали прямо ко мне. Они были вооружены пистолетами, а сам Бэджерс был в броне.

Я активировал разрывную гранату, встав у самой двери, и начался обратный отчет. И когда я понял, что гости уже на подходе бросил ее к ним. Издался взрыв, и все стены запачкались кровью и копотью. Когда я вышел, Бэджерс стоял на одном колене ко мне спиной, наклонившись вперед – он прикрыл двоих солдат своим щитом, который впитал весь взрыв, но не выдержав, отключился. Взрыв убил лишь одного солдата, двоих оглушил и сбил с ног. Бэджерс весь дрожал и с трудом поднялся.

Бэджерс обнажил свой клинок и побежал на меня. Он был хорошим стрелком, но в ближнем бою ему меня не победить. Поэтому стоило мне уклониться от его атаки, как после одним рывком я рассек его руку до самого плеча. Бэджерс почти сразу же завопил, пытаясь сдерживать боль.

Я пнул и втоптал его в бетон, а после снял его шлем и рассек его грудную броню. Под ней сквозь кожу торчали сломанные ребра. Я вырвал парочку, что показались самыми целыми и острыми, и пронзил ими его глаза. Его крики меня приятно оглушали. Ребра вышли с другой стороны черепа, вперемешку с его мозгами. На его лице застыл ужас. Меня аж передёрнуло.

Вдруг в мой шлем прилетела пуля – шлем немного пострадал, и меня слегка откинуло. Мне не было больно, лишь злоба за потерянный момент удовольствия. Когда я поднял глаза, увидел Снека в середине коридора. Он стоял, опираясь на стену, и опустошал в меня обойму.