Бланка Кастильская

Бланка также выражает общее чувство дворянства и духовенства королевства, для которых идея крестового похода больше не соответствовала потребностям настоящего времени. После полутора веков экспедиций, отмеченных несколькими успехами и многочисленными неудачами, многие устали от этих опасных и дорогостоящих приключений. Духовенство устало платить десятину, доходы от которой часто направлялись на другие цели. В Европе существовали заменители крестовых походов: Реконкиста, катаризм, предлагавшие возможности с меньшими затратами. Духовная практика также развивалась, особенно под влиянием нищенствующих монахов-проповедников: идея миссии, внутреннего обращения, развивалась в ущерб идее священной войны, что иллюстрирует путешествие Франциска Ассизского на Восток в 1219–1220 годах. Герцоги и короли не желали покидать свои государства на месяцы или даже годы, рискуя по возвращении увидеть их раздираемыми различными неурядицами. Даже если человек давал обет пойти в крестовый поход, всегда был способ получить послабление: основать монастырь, совершить публичное покаяние, отправиться в паломничество к святым местам.

Именно это пытались донести до короля Бланка, епископ Парижский и многие бароны. Епископ Гийом, по словам Матвея Парижского, пытается образумить его, показывая ему все опасности, которые угрожают королевству, если он решит уехать, и даже предлагая хороший предлог, чтобы остаться: когда ты давал этот обет, ты не был в полном сознании, ты был очень болен:

Король Франции, принявший крест, как было хорошо известно, оказался обвиненным, сильно упрекаемым и почти брошенным сеньорами своего королевства, потому что он никак не хотел отступить от своей клятвы или смягчить ее, как предупреждали и советовали ему его сеньоры. Среди них были его мать Бланка и епископ Парижский, который, зная слабые стороны характера короля, горячо настаивал и постоянно читал ему нотации, говоря: "Господин Король, помните, что когда вы принимали крест, давая так необдуманно и внезапно обет, который так трудно исполнить, вы были больны и, по правде говоря, не очень в здравом уме; более того, кровь прилила к вашему мозгу, вы не контролировали себя: поэтому слова, произнесенные в тот момент, были лишены истины и всякого авторитета. Владыка Папа добровольно предоставит нам диспенсацию, зная о нуждах королевства и немощи вашего тела. Рассмотрим, с одной стороны, грозные силы раскольника Фридриха, с другой — козни хищного короля Англии; здесь — коварные хитрости пуатевинцев, которых только недавно укрощали, там — подозрительный нрав альбигойцев. Германия в смятении, Италия не успокоилась; едва ли открыт проход в Святую Землю; едва ли есть надежда быть принятым там. Позади вас — неистребимая и непримиримая вражда между Папой и Фридрихом: на кого вы нас покидаете?

 Ничего не помогало. Ни страдания матери, ни призывы к разуму окружающих его людей. Людовик был непоколебим: