Бланка Кастильская

Именно здесь король проживал, когда не странствовал по своим владениям, то есть в течение трех или четырех месяцев в году, согласно исследованию историка Джона Балдуина, который подсчитал, что между 1180 и 1190 годами 24 % хартий Филиппа Августа были составлены в Париже, 32 % между 1191 и 1203 годами, 39 % между 1203 и 1214 годами, 28 % между 1215 и 1223 годами. За все время правления 31 % актов было отправлено из Парижа, 7 % из Компьеня, 7 % из Фонтенбло, 7 % из Сен-Жермен-ан-Ле, 6 % из Мелёна, т. е. даже если король много путешествовал, он не уезжал далеко от столицы. Филипп Август оборудовал часть дворца для своего сына и невестки. Бланка Кастильская в возрасте 12 лет попала в новую среду обитания, которая оказалась не очень приятной. Ее сопровождало несколько слуг и испанских дам, но остальные лица вокруг были незнакомы, а атмосфера не самая радостная. Король изгнал из своего дворца трубадуров, жонглеров, поэтов и других деятелей искусств. Придворные говорили на языке, который она еще не очень хорошо освоила: "francien", диалекте Иль-де-Франс. При дворе ее родителей говорили на кастильском языке, который также использовался в литературных произведениях, таких как Poema de mio Cid (Песнь о моем Сиде), написанной в XII веке. Вероятно, она частично выучила французский от своей матери Элеоноры, поскольку французский был языком семьи Плантагенетов.

Еще одним неудобным фактором для девочки-подростка было то, что двор Филиппа Августа был почти исключительно мужским. При дворе не было высокопоставленных взрослых женщин, которые могли бы сопровождать и утешать Бланку. Мать короля Филиппа, Адель Шампанская, которая вышла замуж за Людовика VII в 1160 году и была регентом вместе с архиепископом Реймса в 1190–1191 годах во время крестового похода в котором участвовал ее сын, теперь была старой женщиной, исчезнувшей из хроник и умершей в 1206 году. Из трех жен короля первая, Изабелла де Эно, мать Людовика и, следовательно, свекровь Бланки, умерла еще в 1190 году в возрасте 19 лет. Вторая, датская принцесса Ингебурга, на которой король женился в 1193 году, находилась в тюрьме. Филипп Август отрекся от нее на следующий день после брачной ночи по причине, известной только ему одному. Поскольку она отказалась вернуться в Данию, король сначала запер ее в приорстве Борепер, между Валансьеном и Дуэ, а затем в замке Этамп, где она находилась в 1200 году, в условиях, которые считала недостойными для себя. Третья, Агнесса Меранская, баварка, дочь герцога Андекс-Меранского, на которой Филипп Август женился в июне 1196 года после того, как его предыдущий брак был аннулирован несколькими покладистыми епископами, чаще всего проживала в Пуасси со своими двумя детьми, Марией и Филиппом, родившимися в 1198 и 1200 годах. Папа Римский, чтобы заставить короля вернуть Ингебургу, в январе 1200 года наложил интердикт на королевское владения. Это церковное наказание, все еще остававшееся в силе, когда Бланка переехала во дворец, в конце лета, принесло плоды: Филипп Август пообещал папскому легату Октавиано вынести вопрос о разводе на церковный собор, вернуть Ингебургу и отослать от себя Агнессу. В результате интердикт был снят 8 сентября. Агнессу действительно удалили, и она умерла в следующем году; двое ее детей были узаконены Папой, что сделало маленького Филиппа, получившего прозвище Юрпель, наследником престола сразу после принца Людовика, рожденного от первого брака и мужа Бланки. Что касается Ингебурги, присутствие которой король по-прежнему не мог выносить физически, то ее поселили в охотничьем домике в лесу Рамбуйе в ожидании решения собора по вопросу аннулирования брака.

Бланка прибыла в самый разгар этой драмы. Обстановка при королевском дворе была напряженной. Свита короля состояла в основном из суровых церковников, сторонников женоненавистнической теологии того времени и не склонных к доброжелательному отношению к новоприбывшей. Среди них были, в частности, члены военно-монашеских орденов: брат Герен, госпитальер, правая рука Филиппа Августа, исполнявший обязанности канцлера; брат Эймара, тамплиер, прецептор ордена во Франции и магистр монетного двора; брат Бернар дю Кудрэ, член очень строгого ордена монахов-отшельников Грандмон, духовник короля; а также Жан де Барасте, декан Сен-Кантена, Готье Корнут, декан Парижа и капеллан короля, Гийом Шампанский, архиепископ Реймса и дядя короля по материнской линии, "око и рука короля", который выполнял роль главы королевского Совета, Ригор, монах из Сен-Дени и историограф короля, и еще один капеллан короля Гийом Бретонский. Множество людей, если не враждебных, то, по крайней мере, равнодушных к маленькой испанской принцессе.

Невротик-свекор: Филипп Август