Блаженством равен тот богам...

При низком бархатном голосе пела она вполне ожидаемым контральто, глубоким и хорошо поставленным. Такое исполнение гимна Афродите отличалось от традиционного, но после ее первого монолога зрители впали в состояние, напоминающее шаманский транс : того и гляди начнут раскачиваться на стульях. Вакханка играла роль самой Сапфо, а светлая фея изображала ее возлюбленную. Несмотря на пылкие признания, взаимности поэтесса так и не добилась, и история закончилась печально, в духе древнегреческих трагедий: она покончила с собой, спрыгнув с обрыва.
Часть реплик «Сапфо» произносила на родном древнегреческом, и мало кто из присутствующих его понимал, но языком тела она владела в совершенстве. По сути, она могла обойтись вообще без реплик и рассказать всю историю жестами и взглядами – до того они были выразительны. Фея рядом с ней смотрелась бледновато … или же просто по-своему трактовала роль.
Пьесой творение Лоренцо я бы не называл – скорее, то была поэма, разыгранная на сцене – но, как по мне, дебют оказался неплох. Почести достались и автору, и исполнительницам. Фея восторженно прижимала руки к груди, с трудом сдерживая эмоции, а вакханка спокойно изучала зрителей, терпеливо пережидая поток комплиментов. Перед тем, как взять под руку Лоренцо и уйти с импровизированной сцены, она увидела меня и легко улыбнулась. Аптекарь поймал ее взгляд, с довольным видом закивал, и через минуту они, пробравшись через толпу, оказались рядом со мной.

– Если вы все же решитесь представить это в академии, то на вашем месте я бы сократил количество чувственных деталей, – сказал ему я. – Но если вы хотите знать мое мнение, произведение от этого не выиграет.

– О, вам понравилось! – Лоренцо выглядел таким довольным, будто его чествовал весь флорентийский свет, но потом спохватился. – Ах, я не представил вам… это Мария. – Он кивнул в сторону феи – она стояла в небольшом кругу поклонников, обмахивалась веером и улыбалась – словом, оказалась в своей стихии. – А это – Роберта .

Вакханка улыбнулась мне во второй раз, не отпуская руку аптекаря.

– Это Винсент, хозяин Villa Misteria. Ты, наверное, слышала о нем… мы друзья.

– Рада познакомиться с вами, сеньор. Для меня это большая честь.

– Это честь для меня , синьорина.

– Сеньора , – мягко поправила меня Роберта. – Сеньора Винченцо.

Я склонил голову, принося молчаливые извинения, и через секунду вспомнил, что о Марио Винченцо слышал от Амира – мой братец во время своих нечастых визитов во Флоренцию привозил ему шелк и травы. Ну разумеется. Если вакханка не может выйти замуж за одного из Медичи, то следующим пунктом в списке «мужчины-денежные мешки» идут торговцы и купцы.

– Ваш супруг не почтил нас своим присутствием?

Роберта поднесла к лицу раскрытый веер.

– О нет, – ответила она. – Он почти всегда в разъездах, бывает во Флоренции только пару месяцев в году… он уехал на прошлой неделе, и, похоже, вернется нескоро .

– Тогда никто не поймет меня неправильно, если я скажу, что в процессе вашего представления меня не раз посещало желание оказаться на месте объекта любви поэтессы. Я бы не был так холоден и суров.