Блеф

Джейн крепче схватила голову мальчика, ощутив нечто вроде обиженного удивления. Оно покидает ее? Сейчас? Она едва успела подумать об этом, когда почувствовала, что существо оторвало губы от ее шеи. Мгновенная резкая боль, и внезапная пустота, будто щелкнул выключатель. Она ощутила, как создание слезло с ее спины и перелезло на спину Эзили, и теперь она стала Королевой Удовольствия.

Эзили поднялась со стула, будто левитируя, и с мрачной радостью поглядела на Джейн.

– Почему? – взмолилась Джейн. – Я думала… думала…

Эзили грубо провела рукой по лицу Джейн, будто гладя собаку.

– Старых любимцев не забывают. Новые удовольствия возбуждают, да, но старые любимцы хороши, о да, как это вьючное. Оно знает, как порадовать меня. А его богатый аппетит… тебе еще предстоит многому научиться, мое маленькое вьючное, прежде чем ты сможешь сравниться с этим.

Эзили с гордостью обхватила ладонями свои груди.

Джейн отвернулась и начала дрожать. Эзили наклонилась и прижала рот к ее уху.

– Прямо в центр удовольствия в твоем мозге, разве не знала? – сказала она своим собственным голосом, ненавистным голосом Эзили. – Ага. Может, сможешь найти наркотик, который делает то же самое. Может, он поможет тебе продержаться несколько часов без него. Можешь попытаться. Возможно, ты теперь станешь куда любезнее со мной, белое мясо. Если захочешь снова получить этот поцелуй.

Она сунула язык в ухо Джейн, и Джейн тихо вскрикнула. Дала Эзили пощечину. Эзили засмеялась, обходя стол, и пошла к выходу.

– Подожди! – заорала Джейн, перекрикивая музыку. – Куда ты идешь?

Эзили остановилась, злобно улыбнувшись.

– Туда, где есть настоящие приключения.

– А как же я? – в отчаянии вскричала Джейн.

Эзили снова засмеялась. Плащ развевался, пока она шла к выходу.

Джейн сидела, окаменев. Утопи ее! Но ее сознание не могло сосредоточиться нужным образом. Удовольствие, которое пульсировало в ней, будто вибрация от тихо работающего мотора, оставило ее, и на его место пришла ужасающая пустота, будто это создание, отделившись от нее, забрало с собой все, что было у нее внутри.

А потом она поглядела вниз и увидела мальчика у себя между ног, ухмыляющегося, с влажно блестящими в тусклом свете ртом и подбородком.

–  Убирайся! – взвизгнула она и начала молотить его, как безумная, в ужасе от себя самой и от него. И от того, как эта тварь ее покинула.

– Эй, эй! – завопил мальчик, пытаясь загородиться от ее рук. – Рукастый, помоги! Шалава взбесилась!

Несколько человек схватили ее за руки и прижали их к ее бокам.

– Отпустите меня!

Она попыталась вывернуться, но ее схватили еще крепче, едва не ломая ребра. Она попыталась вызвать воду, чтобы плеснуть ею в лицо тому, кто держал ее, но способности оставили ее, похоже, она ощущала лишь пустоту там, где они раньше были. Ее охватила паника.

– Помогите, полиция, кто-нибудь!

– Закрой рот свой долбаный, шалава, – произнес низкий мужской голос рядом с ухом, тем самым, в который сунула язык Эзили. Джейн дернулась от отвращения, и ее сжали сильнее. Стало больно. Она заставила себя обмякнуть. Руки ослабили захват, готовые снова сжаться, если она начнет сопротивляться.

– Так что ты говорила о полиции? Может, видела, как преступление совершили?

Джейн огляделась. Все смотрели на нее, люди за небольшими столиками, расставленными по всему бару. Но на их лицах, почти всех, не было никаких эмоций. Гермафродит и мужчина на сцене сделали перерыв и сидели на сцене, сплетя ноги и недовольно глядя в зал, прищурившись против света. Гермафродит прикрыл (а) глаза рукой, высматривая, в чем дело.

– Эй, какое тебе, на хрен, дело?! – крикнул (а) он (а), повернув лицо к Джейн. – Я пытаюсь сосредоточиться. Думаешь, всю эту хрень мужчина-женщина легко изображать, или как?

– Давай, сам себя трахни! – хрипло крикнул кто-то. – Как на прошлом шоу, милочка!

– О’кей, шалава, пойдем, – сказал в ухо Джейн мужской голос. – Ты испортила шоу.

Руки вздернули ее со стула и потащили вдоль задней стены, не к тому выходу, через который вошли она и Эзили. Рыжий мальчишка побежал, открывая дверь, и Джейн вытолкнули в узкий грязный переулок. Она упала на землю, ударившись ладонями и коленями. Вскрикнула от боли и обиды.

– Вали, шалава. И больше здесь не показывайся.

Она спешно вскочила, уже готовая начать спорить, и тут же отпрыгнула, упав на мусорные контейнеры. Человек, стоявший в дверях, был ростом с нее, но его бесформенный торс был шире ее в несколько раз, и из него росло три пары рук.

Позади него стоял рыжий мальчишка, гневно на нее глядя и демонстративно вытирая рот.

– Она не заплатила, Рукастый.

Человек глянул на мальчишку и бросился на Джейн куда быстрее, чем она могла бы от него ожидать.

– Никому не позволено кидать моих мальчиков, – сказал он. – Особенно – худым шалавам, которые вопят и зовут копов. Давай сюда деньги, подстилка, и отпущу тебя.

Прежде, чем она успела побежать, он настиг ее, принявшись обыскивать сразу всеми руками.

– Давай же, где у тебя бумажник?