Блеск

— Смотрю, ты действительно в теме, — заметил Евгений, шагая за девушкой.

— Вам должен очень понравиться фонтан в мраморном бассейне, — сказала Иванушкина, не обратив внимания на комплимент чиновника. — Кроме эстетической цели этот фонтан имеет практическое значение — он хорошо охлаждает комнаты дворца…

У ворот резиденции уже стоял слуга в национальном костюме. Улыбаясь, он жестами пригласил гостей следовать за ним.

— Красотища какая, — восхищенно выдохнула Настя, вертя по сторонам головой.

Поднявшись по ступенькам, процессия оказалась в огромном зале из белого мрамора с высокими окнами. С потолка, сверкая золотом, спускались массивные люстры.

— Добрый день! — раздался знакомый голос, и перед компанией возник Серкан. Как и слуга, он был облачен в традиционный турецкий костюм, голову украшала феска.

— Приве-е-ет, — губы Насти растянулись в улыбке. Серкан степенно поклонился:

— Дамы. Рад, что вы наконец прибыли.

Он что-то коротко бросил по-турецки слуге, и тот быстро ретировался.

— Вы устали, наверное? — поинтересовался Серкан. — Предлагаю вам отдохнуть, а через час встретимся, так сказать, на велкам-дринк?

— Да, было бы супер, — не стала возражать Анна.

Они двинулись вперед, и девушка, догнав Серкана, шепнула ему:

— Куда ты настоящих владельцев дел?

— Нет давно никаких владельцев… — ответил турок, сохраняя на лице торжественное выражение. — Дворец государству принадлежит, тут музей теперь. Но иногда его важным туристам сдают в аренду, вроде меня…

Повысив голос, он сказал, обращаясь ко всем:

— Этот дворец выполнен в стиле необарокко, смешанном с традиционными восточными элементами. Вокруг огромный парк с вольерами в три яруса, бассейн и павильоны различной направленности. Можно совершить променад вдоль Босфора…

— Потрясающе, — в тон ему сказала Анна.

Проходя через длинную анфиладу комнат, Серкан указывал, кому из гостей какая выделена комната.

— А гарем тут есть? — осведомилась Настя.

— А как же, — с лукавой улыбкой ответил турок.

— Что, прям настоящий? Обалдеть.

— Вот здесь ваши апартаменты, Анастасия.

Бросив «мерси», Настя скрылась за дверью. С Серканом осталась только Анна.

— Твой номер дальше, — сообщил он, и они двинулись дальше.

— Я правильно понимаю, что ты в Стамбуле вырос? — спросила она после короткого молчания.

— В Стамбуле я родился, — разъяснил Серкан. — Здесь моя мать в детский дом меня сдала. А когда мне исполнилось десять лет, меня русская воспитательница отсюда увезла. Как сейчас помню, ее Наташей звали. Странно, но она ко мне как к родному сыну относилась. Потом она переехала в Кишинев и забрала меня с собой. Потом меня почему-то снова отправили в интернат, но это не из-за Наташи. У нее проблемы со здоровьем начались. В общем, ненавижу об этом вспоминать.

— Да уж. Немало на твою долю выпало испытаний, — с сочувствием сказала Анна. — Но ты молоток, хорошо держишься. Я бы от таких воспоминаний просто вскрылась…

— Вскрыться — удел слабых.

— Ты знаешь, что Настя на тебя запала? — она решила сменить тему.

Серкан усмехнулся:

— Я бы удивился, если бы она меня игнорировала.

— О боже… — вздохнула Анна. — Прости, но иногда твоя самоуверенность просто бесит.

Серкан остановился и посмотрел ей прямо в глаза.

— Вам же, девчонкам, это нравится, — промолвил он и, наклонившись, поцеловал ее. — Хочешь увидеть тронный зал? Идем.

Через минуту они оказались в громадном помещении с массивными синими колоннами. По всему периметру зала расположены золоченые лампы на изящных подножках, хрустальные столики, старинные часы, инкрустированные драгоценными камнями, медные статуэтки. Стены украшены орнаментными гобеленами и портретами султанов.

Посреди зала стоял крупный диван, смахивающий на трон, и Анна, недолго думая, направилась прямо к нему. Усевшись на него, она подняла правую руку вверх:

— Благодарю вас, мои турецкие подданные, за то, что избрали меня, Анну Иванушкину, своей королевой. Клянусь править честно и справедливо, заботиться о вас и ставить ваши интересы и интересы страны превыше своих… Как-то так.

Серкан захлопал в ладоши:

— Браво. Блестящая речь, ваше величество. Только ты никак не можешь называться королевой. Даже если бы ты вышла замуж за султана, тебя бы называли «хасеки» — что значит «законная жена султана»…

— Хасеки, — повторила Анна задумчиво, словно обкатывая незнакомое слово на языке. Она поднялась с дивана и подошла к высоченному окну.

— Конечно, красота здесь бесподобная. Ты поэтому этот дворец выбрал? Другие похуже?

Лицо турка накрыла легкая тень, мгновенно растворившись, но Иванушкина успела это заметить. Как будто облачко на секунду закрыло солнце, после чего ее сдул ветер.

— Я что-то не то спросила, да?

— Да нет, — Серкан сделал в воздухе неопределенный жест. — Я его не выбирал. Бейлербей сам меня выбрал. Так уж получилось…

— Ну, продолжай, — попросила Анна. — Я же вижу, что тебя что-то тяготит!

— Я помню тот день, когда мы стояли с матерью перед этим дворцом, — с расстановкой проговорил Серкан. — Хотя это может показаться смешным — тогда мне было всего шесть. Мы стоим, смотрим на дворец, и мама говорит: