Блеск дождя

А если я просто хочу посмотреть Netflix, не хочу разговаривать и хочу, чтобы меня обняли?

Тогда я закажу нам пиццу, посмотрю с тобой сериал, предварительно помолясь Богу, чтобы у тебя был такой же

отменный вкус на фильмы, как и у меня 😄

Пусть это будет для тебя сюрприз ☺

А пицца – это клево 😍

Через час Алиса открыла мне дверь в огромном фиолетовом плюшевом худи. Она встала на носочки, чтобы поцеловать меня в губы, я ее обнял. По тому, как она прижалась, я понял, насколько ей нужны были мои объятия.

После того, как, сидя за едой перед телевизором, она рассказала мне о папке и о сестре, я жалел, что поблизости нет боксерской груши. Я бы на ее месте психанул, но она на удивление спокойна. На мой вопрос, что она теперь будет делать, Алиса резко поменяла тему, и я не стал настаивать.

Остаток вечера мы провели в основном в молчании, смотрели «Дорогие белые». Сериал, о котором я не слышал, но он в целом неплохой. Мы сидели на диване, я обнимал ее, ее голова покоилась у меня на груди. Я гладил ей плечо, она поглаживала мой живот. Когда спустя три серии она вдруг замерла, я посмотрел и увидел, что ее глаза закрыты.

– Алиса? – прошептал я.

Никакой реакции. Кроме ровного дыхания, которое согревало меня через футболку. Спящая, она была такая красивая, было в ней что-то невинное. Я взял ее под голову, в ответ она обвила меня руками.

Она проснулась? Я затаился.

– Алиса?

Она издала какие-то неопределенные тихие звуки, что-то среднее между мурчанием, фырканьем и чмоканьем.

– Я унесу тебя в постель, да? – смеясь про себя, прошептал я.

Она толком не проснулась, и чтобы ее не разбудить, я как мог осторожно отнес ее в комнату. Было темно, но в коридоре горел свет, и я узнал очертания мебели и без труда добрался до кровати. Я заботливо положил ее и хотел убрать ее руки со своей шеи, но почувствовал, что она сопротивляется.

– Не уходи, – вздохнула она. – Останься.

Большего и желать невозможно, иначе я бы уехал, потому что о ночевке мы не договаривались. Но обнимать ее в тысячу раз лучше.

Ночную тишину нарушил всхлип, за ним последовало рыдание.

– Прости, мама… прости.

Я заморгал, открыл глаза, не будучи уверен, что это не сон, но потом…

– Пожалуйста. Пожалуйста, мама, – рыдала и извивалась рядом со мной Алиса. Я мгновенно проснулся и нащупал в темноте ее тело. Она лежала вся в поту.

– Что с тобой?

Она не отвечала, только дрожала всем телом, тихонько поскуливая. Проснулась ли она?

– Алиса?

Ничего – наверное, дурной сон.

Я перегнулся через нее, включил маленький светильник на ее ночном столике, и – я чуть с ума не сошел. Она вся была в слезах. Она плакала во сне и все время кричала:

– Я здесь, мама! Мама! Пожалуйста, нет! Я же здесь. Пожалуйста, не умирай!

У меня сжалось в груди так, что пришлось несколько раз глубоко вдохнуть. Я догадывался, о чем ее сон, какую боль она переживает в очередной раз. Ее голова металась, слезы текли по вискам.

Черт!

Надо ее разбудить, наверное. Но с лунатиками так нельзя. Молясь Богу, что я правильно вывожу ее из этого сна, я тихонько потряс ее за плечо.

– Алиса. Проснись. Это только сон.

– Прости, мама. Так… жаль. Мамааааа…

Я потряс сильнее.

– Прости меня… Я не смогла… Не смогла быстрее. Мамааааа!

Я наклонился к ней, взял в руки мокрое лицо.

– Алиса! Алиса! Проснись, Алиса!

Наконец она открыла глаза.

– Ты в безопасности. Все хорошо. Посмотри на меня, – мягко попросил я, и – черт. Никто и ничто не могло бы подготовить меня к выражению ее влажных голубых глаз. В них была бесконечная тоска. Я поборол желание убежать, отвернуться; мне казалось невозможным такое вынести. И в то же время невозможно оставить ее одну. Поэтому я выдержал этот взгляд, нежно стал гладить ее по мокрым щекам, чтобы она не только увидела, но и почувствовала, что это явь. – Ты здесь, в своей постели. Все хорошо.

– Нет, нет… нет. Мама умерла. Она умерла, потому что я… опоздала… Я… опоздала и не смогла ее спасти.

– Чш-ш-ш, чш-ш-ш… – Это сон, – хотел я сказать, но в этот самый момент понял, что не сон. Это не просто кошмар. Это воспоминание. Поэтому я промолчал, просто притянул ее к себе и крепко обнял.

– О-она… сказала, я д-должна… позвать на помощь.

– Кто? – прошептал я в надежде, что ей поможет разговор об этом.

– М-моя мама. Она сказала, я должна позвать на помощь. П-потому что она и м-моя сестра застряли… в машине. Я в-вылезла через окно… и п-побежала. Насколько могла быстро, пока там была эта женщина. Н-но… я о-опоздала. Н-не успела. М-мама уже умерла. Э-это моя вина. Я о-опоздала. Я не… с-смогла ее спасти. Это… м-моя вина.

Теперь она всхлипывала так сильно, что понять, что она говорит, было тяжело, но я слышал, вернее, чувствовал каждое слово. Я хотел что-то сказать, что-нибудь сделать. Отмотать назад время или отменить этот день, но сделать я ничего не мог.