Блеск дождя

– Все ты заслуживаешь, Алиса, – прошептал я, потому что комок в горле не давал говорить громко. Я хочу ей сказать, что могу дать ей еще больше. Что хочу ее. Любую ее версию. Но слова застряли где-то на полпути между сердцем и ртом. Я боюсь, что наши желания не обоюдны. Что я тем самым выколачиваю из нее решение, к которому мы оба еще не готовы. Поэтому пока просто крепко ее обнял. – Это ничего… – шепчу я и целую ее волосы. – Все будет хорошо.

Я целую ее виски, нахожу губами руку, целую костяшки пальцев. Каждый в отдельности, пока она медленно не отнимает руки от своего лица, обнажая передо мной всю свою боль. Она слизывает с губ слезы, почти касаясь языком моего лица, так близко. И, честно говоря, я хочу, чтоб так и оставалось, и… мои мысли останавливаются от ее поцелуя. Дрожащими руками она хватает меня за свитер – свитер Алекса – и ждет, что я отвечу. И блин, я бы ответил, но не так. Не сейчас, когда она совершенно вне себя. В слезах, с чувством вины.

Я мягко отстранился. Как бы тяжело мне это ни далось. Мне показалось, что Алисе сейчас нужно что-то другое, и я прошептал:

– Иди сюда. – Я прижал ее дрожащее тело к себе. Я не мешал ей плакать. Не мешал содрогаться всем телом, она обнимала меня за шею, я только крепче стискивал ее руки. Как будто это помогало собраться.

В какой-то момент – понятия не имею, сколько прошло времени – я услышал ее равномерное дыхание. Она перестала реветь. Руки по-прежнему обнимают меня за шею, словно она не хочет меня отпускать. Я и не собирался уходить. Мягко целую ее в волосы и в висок.

– Тебе получше? – Я это прошептал, потому что не был уверен, что она не спит. Меня бы не удивило, что после всех сегодняшних событий она оказалась бы совершенно выпотрошена.

Но она кивнула, значит, не спит.

– Ты можешь… можешь остаться? – хрипло спросила она.

– Я никуда не уйду, Алиса. Я рядом. Сколько захочешь. – Эта последняя фраза болью напомнила мне, что назавтра Алиса снова может меня выпроводить. Что за ночь она решит, что ничего у нас не получится. Не может получиться. Даже дружбы, потому что Кики всегда будет стоять между нами. Просто потому что она ее сестра.

Я пытаюсь не думать об этом, когда чуть позже ложусь к Алисе. Позади нее, обняв за талию. Мы сплели пальцы и я прижал ее к своей груди, в которой как сумасшедшее бьется сердце, бьется для нее.

Что мне делать, если это последняя ночь с ней?

Просто подумать об этом – все равно что выпить яда.

43 Алиса

Я вскочила во сне. Сердце колотилось от остатков сновидения. Кошмар, в котором Симона вдруг не оказалось рядом и я не могла его найти, не могла дозвониться. Как сквозь землю провалился. Грудь сдавило. Я пытаюсь дышать, ощупываю руками край кровати.

– Симон?

Нащупываю пальцами его теплое тело. Слава богу! Он здесь.

– Да? – отвечает он хрипло, как будто наждачной бумагой проводит. – Что случилось? Все хорошо?

– Я… мне приснилось, – шепчу я и поворачиваюсь, чтобы видеть его лицо, хотя в комнате очень темно.

– Приснилось? Опять про маму?

– Нет. – Я придвинулась еще теснее к его теплому боку. – Мне приснилось, что… что мы больше не увидимся. – Мне больно слышать, как я произношу эти слова вслух. Потому что кошмар может стать явью. Потому что я не знаю, что буду делать. Я должна решить. Мне нужно выбирать. Нельзя наладить или хотя бы улучшить отношения с Бекки и остаться с Симоном.

– Я еще здесь, – прошептал он, но словечко еще резким звуком отозвалось в моей голове, как будто он его прокричал.

– Я… я не хочу этого, Симон.

Он тяжело задышал.

– Чего ты не хочешь?

– Потерять тебя.

– Я тоже не хочу тебя потерять.

Мое хрупкое сердце увеличилось в размерах и разорвалось.

– Но… я ничего не могу обещать. Я… я не знаю, что будет завтра. Я только знаю, что… что… – Я смотрю на него во все глаза, на его лицо, щеки, приоткрытые губы. Мне тяжело дышать. Ему тоже.

– Вот прямо сейчас мне все равно, что будет завтра, Алиса.

Я, следуя за его горячим дыханием, нашла губами его губы. Сердцу почти больно, когда наконец происходит то, о чем оно мечтало последние три недели. О нем. О Симоне, который ответил на мой поцелуй. Сначала нежно, мягко. А потом настойчивее и глубже. Порывисто дыша, я прижалась к Симону, вбирая в себя его запах. Навсегда, потому что не знаю, когда мне еще представится возможность побыть с ним так близко.