Блеск софитов

Перед тем как снова спуститься в фойе, опрокинула в себя два стакана ледяной воды – успокоиться не получалось.

– Егор, ты точно не отлучался из холла? Никто не проходил ко мне на этаж? – допрашивала паренька с невозмутимым видом, пока внутренности холодели и скручивались в тугую напряженную спираль.

– Что вы, Маргарита Владиславовна! Я все время был на посту, – от волнения в том, что его подозревают в недобросовестном исполнении своих обязанностей, консьерж даже начал немного заикаться, а на его лбу выступила испарина: – на тридцать пятый никто не поднимался, можно посмотреть по камерам, если хотите. У вас что-то пропало?

– Нет, все в порядке, – ровным тоном я остановила беспокойного швейцара и объяснила так, чтобы не вызывать подозрений и ненужного любопытства: – под дверью оставили посылку, видимо, по ошибке. Свяжусь с компанией доставки.

Егор выдохнул с облегчением, я же с тяжелым сердцем вернулась к себе – настроение стремительно ползло к нулевой отметке.

Глава 18

Антон

В тихом омуте... ты знаешь!

Ты говоришь, она холодна.

В этом-то самый вкус и есть.

Ведь ты любишь мороженое?

(с) «Отцы и дети», Иван Тургенев.

– Рит, – окликнул девушку в пятый раз и снова не получил никакой реакции. Ее обычно живые, наполненные десятками оттенков эмоций, глаза сейчас были до страшного пустыми.

Ей-богу, я не специалист по кризисным ситуациям и из состояния шока людей вытаскивать не умею, тем более, не зная, что ее туда повергло. Пока осторожно преодолевал разделявшее нас расстояние, рассмотрел небрежно брошенный на пол букет лилий, одинокую темно-бордовую, в переливах света казавшуюся даже черной, розу и смятый белый листок. Подался навстречу Бельской, но она стремительно отпрыгнула на другой край постели с искаженным от негодования лицом.

– Рит, да что происходит, черт возьми?! – не такого приема я ждал, вроде и провиниться не успел – может, обиделась, что я на какое-то время пропал и не звонил. Определенно, миллионной премии заслуживает тот, кто понимает этих женщин.

– Мне бы тоже хотелось знать, что происходит, Антон! – взорвалась подобно пробудившемуся разъяренному вулкану Марго, в один миг обогнула кровать и с силой толкнула меня ладонями в грудь.

Я слегка пошатнулся, но устоял, схватил ее за руки, не позволяя отстраниться. Нежно разминал почему-то замерзшие в летний зной пальцы, дошел до тонких запястий, бережно растер предплечья, после чего прижал к себе ставшее безвольным тело.

– Что успело случиться, пока я отсутствовал? – произнес полушепотом, на автомате поглаживая хрупкую спину.

– Антон, зачем ты это сделал? – тоном обвинителя, выступающего в суде, спросила Рита, и теперь уже я растерянно застыл на месте.

Паника скользкой холодной змеей прошлась по позвонку, пробралась внутрь и клубком свернулась под сердцем. Неужели Бельская откуда-то узнала о нашем договоре с Грацинским? В замешательстве смотрел, как Маргарита высвобождается из моих в раз онемевших рук, как поднимает с пола бумажку, и прикидывал, как буду выкручиваться, извиваясь ужом на раскаленной сковородке. Несомненно, в аду для меня уже приготовили персональный котел.

Послушно забрал протянутый мне листок и, избегая гневного уничижающего взгляда, развернул его.

– У тебя есть все, у меня ничего. Расплата грядет, – продекламировал вслух, недоуменно уставившись на красный отпечаток ладони ниже означенных строк и карикатуру человечка, болтающегося на виселице.

– Это не смешная шутка, Серов, – сердито взирала на меня Марго, грозно уперев руки в бока.

Натужно, со скрипом осознал, в чем меня подозревают, и сдержанно хохотнул от окутавшего внутренности облегчения – к моему счастью, Бельская ничего не знает о сделке и не собирается за это меня четвертовать.

– Ты серьезно, Рит? – посмотрел на нее с легким прищуром, наблюдая, как девушку начинают охватывать сомнения в поспешно сделанных выводах.

– Просто ключи были у тебя… а консьерж сказал, что никто не поднимался на этаж… но мог ведь и соврать… блин, – она запальчиво хлопнула себя ладонью по лбу, теперь уже виновато изучая меня.

Километры непонимания и недоверия схлопнулись в одно мгновение, когда она запрыгнула на меня, а я подхватил Марго за ягодицы, удерживая ее на весу без труда.

– Ты меня простишь? Глупую-глупую Бельскую? – она не дождалась ответа, закрыв мне рот упоительным поцелуем, заставившем позабыть обо всем на свете.