Блики, силуэты, тени

Что-то ударило С.К. с такой силой, что мир вспыхнул перед глазами. Ударило не сзади, ударило в лицо, словно К.С. налетел на кирпичную стену. Но перед ним ничего не было. Он лежал на спине и смотрел, как его собственная кровь из разбитого носа и рта стекает по невидимой преграде. Пара выбитых зубов лежала на траве. С.К. тряхнул головой, пытаясь прогнать застлавшую глаза пелену. Шатаясь, он поднялся на ноги, подошел к невидимой преграде.

— Что за черт? — С.К. не замечал, что из носа у него течет кровь, не замечал выбитых зубов — стоял, прижавшись руками к преграде, и проверял ее на прочность.

Крепкая, словно камень, и высокая. С.К. так и не смог выяснить, как высоко она уходит в небо. С.К. шел вдоль преграды до вечера, но она, огибая дугой город, казалось, была создана специально, чтобы не позволить ему сбежать. Или не только ему? Им всем? Удивления не было. После того, что С.К. видел в кабинете нового редактора, он уже ничему не удивлялся. Вот только почему здесь появилась преграда? Почему не выпускает никого из города? Ведь еще пару дней назад он проезжал здесь…

С.К. стоял на краю дороги и вглядывался в даль — он мог видеть, как дорога, извиваясь, ползет, разрезая лес, к другому городу, но не мог пройти по ней. Никто не мог. Оставалось лишь набраться смелости, вернуться в город и утолить свое любопытство.

11

Блокада — странная, сверхъестественная. Она началась спустя два часа после ареста чужаков. Нечто незримое укрыло город. Невозможно было ни попасть в него, ни выбраться. В остальном ничего не изменилось. Внешний мир, казалось, и не знал о случившемся.

— У меня снаружи осталась сестра, — шепеляво сказал С.К., до сих пор не привыкнув говорить с парой выбитых о барьер передних зубов. — Она звонит мне каждую неделю. И когда я не отвечу ей… — он замолчал, увидев улыбку на лице Б.С.-младшего.

— У меня тоже сестра извне, — сказал Г.Ч.

— А у меня родители, — В.Р. хмурился, сдвигая к переносице кустистые брови, изредка поглядывая на Б.С.-младшего. — Думаешь, они смогут запугать их? Заставить забыть о нас?

— Или просто обманут. Если они делают этих тварей, которые сдуваются, как воздушные шарики, то что их остановит сделать наши копии?

— Всего города?

В.Р. увидел, как друг пожал плечами, и выругался.

— И что мы имеем? — снова подал голос С.К. — Мы не можем выбраться, не можем позвонить никому извне. А воздух?

— Что? — В.Р. хмуро уставился на него.

— Мне интересно, пропускает ли этот барьер воздух?

12

Кислородное голодание началось три недели спустя. Жители изолированного от остального мира города разошлись по домам, правда, перед этим, узнав о барьере, едва не устроили второй переворот. Они хотели вступить в переговоры с внешним миром, требовали освободить чужаков. Б.С.-младший не спорил. Да и не было смысла спорить, когда несколько сотен напуганных людей окружали участок. Если не выполнить их требование, то они просто сорвут двери с петель и возьмут то, что им нужно, силой.

Б.С.-младший открыл камеры и велел чужакам убираться ко всем чертям. Но чужаки были такими же пленниками в этом городе, как и остальные жители. Окруженные вначале раболепной толпой, они дошли до границ барьера. Дальше идти было некуда. Толпа ждала какое-то время, затем послышались первые возгласы негодования.

Никакой связи с внешним миром. Никаких переговоров. Словно кто-то невидимый, незримый, нереальный, как эти чужаки, уже вынес смертный приговор городу.

— Думаю, как только люди поймут, что переговоров не будет, они сначала убьют чужаков, а потом возьмутся за нас, — сказал Б.С.-младший, позвонив в редакцию «Просветов».

— И что ты предлагаешь? — спросил Г.Ч. — Бежать? Но бежать некуда. Барьер окружает город со всех сторон. Улететь не получится, да нам и не на чем улетать.

— На окраине города есть старое здание библиотеки, — сказал Б.С.-младший. — Не получится ни сжечь его, ни проникнуть внутрь, если мы блокируем единственную дверь…

13

Бунт вспыхнул и захлебнулся, ограничившись несколькими выбитыми витринами да парой перевернутых автомобилей. Около сотни особенно агрессивных горожан несколько дней продолжали осаду старой библиотеки, надеясь, что следом за убийством чужаков удастся пустить кровь и тем, кто устроил первый переворот.

Иногда Б.С.-младший подходил к окну и наблюдал за разгневанными горожанами. С каждым новым днем их становилось все меньше и меньше, как и пригодного для дыхания воздуха.

— Интересно, что будет, когда все мы умрем? — спросил С.К., подсаживаясь за стол к Г.Ч., который потратил последние дни, чтобы сделать наброски последней статьи, но, накатав почти два десятка страниц, понял, что это скорее получается рассказ, чем статья. Его первый в жизни рассказ.

— Думаю, когда нас не станет, они снимут блокаду и заселят город чужаками, — сказал Г.Ч., отрываясь от своей писанины. — Может быть, они будут похожи на нас.

— Хотел бы я знать, кто за всем этим стоит, — сказал Б.С.-младший.

— Зачем? — спросил В.Р.