Блистательная Эллада

Таким образом поплатился Фиест за свое предательство. Однако тяжесть наказания безмерно превосходила его вину. Зверская жестокость Атрея возмутила и людей, и богов. Но первые только глухо роптали, а вторые, по своему обыкновению, не спешили с возмездием, предоставив жизни идти своим чередом. Могло показаться, что царь восторжествовал над своим братом. Но это было не так!

После памятного пиршества, когда его заставили отведать мяса собственных детей, Фиест бежал в Сикионию. Здешний царь Феспрот принял его хорошо и выдал за беглеца свою дочь Пелопию. Вскоре она родила Фиесту сына, названного Эгисфом. Но напрасно сын Пелопа надеялся найти забвение в семейном счастье! В ту пору в Арголиде как раз случился неурожай. По обычаю вопросили оракул, и Пифия отвечала: «Чтобы вернуть плодородие своей земле Атрей должен привезти в Микены сына Фиеста!» Царь знал, что Фиест живет в Сикионе и выступил против этого города во главе большого войска. Фиест успел бежать, а Феспрот завязал переговоры с микенцами.

— Боги желают, чтобы я стал воспитателем твоего внука! — объявил Атрей. — Тебе придется с этим смириться!

— Моя дочь никогда не бросит Эгисфа! — возразил Феспрот.

— Тогда пускай отправляется вместе с ним в Микены и выходит за меня замуж! — ответил ему Атрей. Он радовался любой возможности помучить брата. Мысль, что он лишит Фиеста не только сына, но и любимой жены, доставляла ему мрачное наслаждение.

Феспроту пришлось принять все требования могучего врага. Он объявил брак своей дочери с Фиестом расторгнутым и выдал ее за Атрея. Царь усыновил Эгисфа, который стал его наследником. Мальчик рос, ничего не зная о Фиесте, и считал Атрея своим отцом.

Прошло несколько лет. Однажды послы микенского царя, возвращаясь из Дельф, столкнулись на дороге с бедным, опустившимся стариком. Это был Фиест. Годы лишений изменили его облик. Тем не менее, слуги Атрея тотчас признали его и силком привели в Микены. Царь был чрезвычайно доволен тем, что брат опять оказался в его власти. Он велел бросить пленника в подземелье, а сам стал размышлять, каким образом его убить. «Боги дали мне сполна насладиться местью! — говорил себе Атрей! — Брат лишил меня жены, но и я поступил с ним также! По его вине я потерял сыновей, но он тоже не имеет детей! Я обрек его на нищету и изгнание, а сам пользовался богатством и властью! Теперь для полного завершения мести не хватает только одного — чтобы он пал от руки собственного сына!»

Эта мерзкая выдумка показалась Атрею настолько замечательной, что он решил тотчас осуществить ее. Царь позвал к себе Эгисфа и спросил:

— Чтобы бы ты сделал, сынок, если бы в твои руки попал мой злейший враг?

— Я бы убил его! — отвечал мальчик не задумываясь, и глаза его мрачно сверкнули.

— Молодец! — промолвил Атрей. — Ты настоящий сын своего отца! Теперь послушай! В нашем подвале сидит нищий старик! На вид он жалкий и ничтожный. Но на самом деле это самый великий злодей, из тех, что рождала земля! Будь у него возможность, он истребил бы весь наш род, не пожалел бы ни меня, ни тебя, ни твоей матери! Возьми мой меч и заруби его!

— Да отец! — воскликнул Эгисф. — Я прикончу его как собаку!

Спустившись в подземелье, он толкнул ногой скованного цепями Фиеста.

— Готовься к смерти, старик! — сказал царевич. — Твой час пришел!

— Мой мальчик, — отозвался узник. — Я давно привык смотреть ей в лицо и знаю, как она выглядит. Нас не надо знакомить! А вот ты знаешь, с кем сейчас разговариваешь?

— Ты враг моего отца! — грозно вымолвил Эгисф. — И это очень плохо тебя рекомендует!

— Правда состоит в том, — возразил Фиест, — что я и есть твой настоящий отец! Если бы боги хоть немного радели о справедливости, то не меня, а его следовало зарезать этим мечом.

— Ты лжешь! — гневно крикнул Эгисф и топнул ногой.

— Вокруг тебя полно лизоблюдов, которые могли бы подтвердить мои слова, — вздохнул Фиест, — но они никогда этого не сделают, потому что дрожат за свои шкуры! Однако ты можешь спросить у матери — она не посмеет тебе солгать!

— Хорошо! — промолвил царевич. — Я спрошу у нее! И если окажется, что ты врал, твоя смерть будет вдвое мучительней!

Эгисф поднялся в покои матери и без обиняков спросил у нее:

— Матушка! Ходит слух, что узник, запертый в подземелье нашего замка, приходится мне отцом! Это правда?

Пелопия задрожала от ужаса.

— Кто мог внушить тебе эту вздорную мысль, сынок? — воскликнула она. — Конечно же это не так! Твой отец Атрей!

Эгисф нахмурился.

— Видишь этот меч, матушка? — спросил он. — Царь дал его мне и велел убить пленника. Я иду исполнять его приказ. Если этот человек действительно мой отец, грех за его смерть ляжет на твою совесть!

Он развернулся и хотел выйти из комнаты.

— Нет! — закричала Пелопия. — Не делай этого! Знай! — Фиест был моим первым мужем, и ты на самом деле его сын!

Мальчик ничего не ответил. Он вновь сбежал в подвал и появился перед заключенным, который с трепетом ожидал решения своей судьбы.

— Ты сказал правду! — объявил он. — Теперь расскажи мне о себе, а я решу, что мне делать дальше.