Блистательный Двор

– Икорийцев в Денхэме не видели почти два года. – Он задержал меня, когда я тоже рванулась за вооруженными мужчинами. – Куда ты? Прятаться мне не обязательно, а вот тебе это не повредит!

– Но я хочу увидеть своими глазами!

Седрин неохотно пошел со мной сквозь толпу. Не в его характере было мне что-то запрещать или разрешать. Но я подозревала, что при первых же признаках реальной опасности он взвалил бы меня себе на плечо и утащил прочь, несмотря на мои протесты.

Мы остановились возле группы будущих золотоискателей, держащих оружие наготове. Отсюда хорошо просматривалась пыльная тропа, идущая через лес. Уоррен вместе со своими охранниками стоял перед двумя всадниками, которые соответствовали всем прочитанным или слышанным мною описаниям икорийцев. Ну за исключением утверждения, что они – кровожадные демоны.

Конечно, их одеяния и прически были непривычными, но выглядели икорийцы вполне по-человечески. Один из них – рыжебородый громила в зеленом клетчатом жилете – оказался старше своего спутника: его возраст, наверное, приближался к шестидесяти годам. Он был крупным, как бык, и, вероятно, мог победить в схватке любого юнца (а может, и дюжину). Сопровождавший его всадник был примерно ровесником Седрика. Обнаженную мускулистую грудь молодого икорийца испещряли темно-синие узоры. Зеленая ткань в клетку была переброшена у него через плечо наподобие плаща и сколота медной булавкой. Распущенные пепельные волосы падали юноше на плечи, резко контрастируя с загорелой кожей.

Именно к нему и обращался Уоррен.

– Повторяю, вам здесь делать нечего! Икорийцам не место в Денхэме, и вы не имеете права тут находиться. Теперь мы – хозяева этих краев, поэтому возвращайтесь на те территории, которые были вам отведены.

– Я с радостью так бы и поступил, – ответил ему светловолосый икориец, – если бы ваши люди перестали захватывать наши деревни и угодья.

Я сразу отметила две вещи. Во-первых, юноша держался на удивление спокойно, если учесть, сколько человек взяли его на прицел. И, во-вторых, осфридским он владел почти безупречно.

– Что за глупые фантазии! Ваши земли никого не интересуют, – фыркнул Уоррен (я знала, что Уоррен лукавил: ведь и мы, и другие заморские государства уже успели завладеть весьма обширной территорией и продолжали расширять свои границы). – Между прочим, до меня дошли слухи, что икорийцы растревожили наших поселенцев в северных колониях. Если все окажется правдой, то вас навестят наши солдаты. Вот тогда у вас начнутся настоящие проблемы!

– Сожженные деревни, которые я видел – вовсе не домыслы! Мы требуем ответа.

Уоррен ухмыльнулся.

– Прошу прощения, но я почему-то не считаю, что вы двое можете выдвигать требования. Перевес явно на нашей стороне.

– Пристрелите их! – крикнул кто-то из толпы. – Надо расправиться с дикарями!

Икориец не шелохнулся и посмотрел на Уоррена в упор.

– Я надеялся, что нам не понадобится демонстрация силы, чтобы открыть переговоры для защиты невинных. Я считал, что вы цивилизованные люди.

– Цивилизованные! – с издевкой повторил Элиас. – Не вам говорить!

– Мы собираемся предоставить вам возможность уехать отсюда живыми, – процедил Уоррен ледяным тоном – от его напускного великодушия уже не осталось ни следа. – На севере есть хорошая тропа: она огибает Денхэм и как раз ведет на запад. Не сомневаюсь, что вы знаете этот путь – вы же именно так сюда и попали, верно? Короче говоря, живо поворачивайте и возвращайтесь обратно. Если будете ехать быстро, то к закату доберетесь до границы Денхэма. Я намерен оставить отряд охранять перекресток и прикажу своим людям пойти в разведку завтра утром. Если выяснится, что вы остались на нашей территории, вы умрете.

– Пристрелите их прямо сейчас! – заорал кто-то.

Икориец что-то негромко сказал своему спутнику. Бородач нахмурился и ответил юноше на икорийском языке. Светловолосый обратился к Уоррену:

– Мы продолжим переговоры в ином месте. Спасибо, что уделили нам время.

Икорийцы развернули лошадей, и я затаила дыхание: несколько мужчин вскинули ружья, целясь им в спину. Уоррен молча поднял руку, запрещая им стрелять.

Лошади икорийцев перешли в галоп и мгновенно унеслись за пределы досягаемости.

Неожиданная встреча с икорийцами стала главной темой для разговоров. Мнения путешественников различались между собой. Многие продолжали твердить, что следовало «сразу же их пристрелить». Другие считали, что снисходительность Уоррена только подтверждала его благородство.

– Он блефовал, – буркнул один пожилой мужчина за ужином и посмотрел на нас с Седриком. Отвернувшись, он сплюнул. – У него не было выбора. Убей он икорийца – и могла вспыхнуть новая война. Никто не знает, насколько икорийцы раздражены. А его речи насчет отряда, охраняющего дорогу… это полная чушь! Икорийцам даже компас не нужен. Если они решат ускользнуть и раствориться в лесу, то так и сделают.