Блюз ветренного города (СИ)

  Лили стала профессионалом в том же году, что и Дженнифер Каприати. Поскольку Каприати вошел в историю, присоединившись к профессионалам в тринадцать лет, Лили, на два года старше, не получила национальной шумихи. Но Чикаго сошел с ума. Ее прибытие в четвертьфинал Уимблдона в том году было на первых полосах газет по всему городу. Ее поражение со счетом 6–2, 6–0 от Моники Селеш было показано вживую в каждом баре города. Со свежим лицом и улыбкой из-под колючей светлой прически, она улыбнулась сквозь подтяжки и сказала, что находиться на одной площадке с такими игроками, как Селеш и Граф, просто кайф. Город влюбился.

  Поэтому, когда в феврале было объявлено, что она приедет в Чикаго, чтобы сыграть в Slims, турнир вызвал больше внимания, чем когда-либо. После полутора лет, проведенных на профессиональном треке, Лили заняла восьмое место в мире, но на фотографиях ее прибытия в семейный дом все еще виднелась наивная ухмылка. Ее немецкий дог, стоя на задних лапах, положив лапы ей на плечи, облизывал ее лицо.

  Мэри Энн Макфарлейн позвонила мне через несколько дней после того, как оберсты вернулись в город. «Хотите приехать в Гленвью и посмотреть, как ребенок тренируется? Вы могли бы догнать Монику одновременно ».

  Это было похоже на удовольствие, которое понравится Моника примерно так же сильно, как и со мной. Но я никогда не видел вундеркинда тенниса в процессе становления. Я согласился поехать в Гленвью в пятницу утром. Мы с Мэри Энн обедали с Моникой после тренировки Лили.

  Теннисный клуб Скоки-Вэлли находился недалеко от автострады Эденс в Демпстере. Тренировка Лили началась в восемь, но я не чувствовал необходимости смотреть, как шестнадцатилетний, каким бы потрясающим он ни был, бегает круги. Я прибыл в суд чуть позже десяти.

  Когда я попросил женщину на стойке регистрации направить меня к Лили, она сказала мне, что тренировка звезды сегодня закрыта для прессы. Я объяснил, кто я такой. Она проконсультировалась по телефону с вышестоящими инстанциями. Мэри-Энн, очевидно, смазала необходимые салазки: меня пропустили мимо скучающего охранника, развалившегося у двери в холл. После того, как я показал ему свои водительские права, меня направили по коридору в частный корт, где тренировалась Лили. Второй охранник снова посмотрел на мои права и открыл мне дверь.

  Лили могла использовать три сети, если они ей понадобились. На небольшой трибуне находились всего три человека: Мэри Энн и Моника и молодой человек в спортивном костюме с надписью «Артемида» на спине. Я узнал Монику по газетным фотографиям, но они не отдали должного ее идеально уложенным золотистым волосам, макияжу, подчеркивающему ее овал лица, или непринужденной элегантности ее одежды. Я на мгновение вспомнил ее жирное, бледное лицо, когда она двадцать лет назад ела фритос.Я бы никогда не сложил эти два изображения вместе. Как гласит старый бромид, лучшая месть - это жить хорошо.

  Мэри Энн сжала мою руку, когда я сел с другой стороны от нее. «Рада тебя видеть, Вик», - прошептала она. «Моника, вот Вик».

  Мы обменялись смущенными приветствиями через нашего старого тренера, я поздравляю ее с успехом дочери, она восклицает, что я ничуть не изменился. Я не знала, комплимент это или нет.

  Этого человека представили как Монте Эллисон из отдела маркетинга Artemis Products. Артемис поставил Лили всю теннисную одежду и обувь, а также заключил контракт с семизначной суммой. Мэри Энн объяснила, что Эллисон была рядом, чтобы защитить вложения. Производитель оборудования услышал ее и демонстративно повернул к нам левое плечо.

  На корте перед нами Лили отбивала теннисные мячи. Мальчик в белых шортах подавал ей удар слева. Позади нее стоял смуглый мужчина в потертой серой кофте, подбадривая ее и критикуя ее удар. А третий мужчина в ярко-белой одежде со стороны высказал более резкую критику.

  - Попадайся в кадр, Лили. Пойдем, милая, ты не концентрируешься.

  - Гэри, - пробормотала мне Мэри Энн. «Это Пако Каллабрио позади нее».

  Я не очень разбираюсь в теннисе, но даже слышал о Каллабрио. После доминирования в мужском теннисе в шестидесятые годы он удалился в свой семейный дом на Майорке.Но пять лет назад он вышел из уединения, чтобы тренировать нескольких избранных игроков. Лили пробудила его интерес, когда он увидел ее на Открытом чемпионате Франции в прошлом году; Моника ухватилась за возможность, чтобы ее дочь работала с ним. Очевидно, Гэри был менее впечатлен. По мере того как наступало утро, совет Гэри все чаще и чаще начинал ссориться с советом Пако.

  В разгар жарких разговоров по поводу подъема Лили я почувствовал, что кто-то переместился на скамейку позади меня. Я повернулся и увидел молодую женщину, непринужденно прислонившуюся к трибуне позади нее. На ней были брюки свободного кроя, подчеркивающие длинные стройные линии ее тела.