Ближе, бандерлоги!

— Интересная система, — сказал Лаврик. — В отличие от обычных «клопов» и «жучков» передачу самостоятельно не ведет. Кратенько объясняя, включается только тогда, когда откуда-нибудь поблизости на комнату направляют радиолуч определенной частоты. Узконаправленный излучатель, параболическая антенна… Обычная простенькая аппаратура, — он поднял запястье с массивными часами, — такой микрофончик не выловит, ни работающий, ни тем более «молчащий». Тут нужны приборы посложнее, способные зафиксировать присутствие луча. Весьма современная техника… Не думал, что поляки ее раздобыли.

— А почему именно поляки? — спросил Мазур, раздумывая вслух. — Конечно, они говорили со стопроцентно польским акцентом. Когда мне ставили язык, были еще дополнительные занятия — показывали, с каким акцентом по-английски говорят люди разных наций… да что я тебе рассказываю, ты сам ту же школу проходил. Может, это кто-то другой? И лишь выдает себя за поляка, говорящего по-английски с польским акцентом? Или это вообще проверка? Наш «социолог» вполне мог на всякий случай устроить.

Лаврик немного подумал:

— Что-то мне плохо верится в других, выдающих себя за поляков. Ты, если рассудить, фигура не такая уж значительная. А если совсем откровенно — вовсе уж незначительная. Обижаться нечего, я имею в виду, конечно, не тебя как такового, а твою австралийскую личину. Крепко сомневаюсь, чтобы к тебе стали подсылать столь уж искусных мастеров. Так что девяносто девять процентов за то, что это все же поляки. А что до проверки… Ну конечно, могут вдруг подумать, что надо тебе проверку устроить. Но и для проверки что-то уж слишком сложно: поляки с хорошим, пусть и не совершенным знанием английского, крайне современная техника… Я уверен, для проверки придумали бы что-нибудь гораздо проще. А насчет того компромата, которым они тебя пугали, — очень интересно… Вариант ответа один-единственный: кто-то в том милом домике стучит полякам. И ты совершенно прав, это кто-то из двух, которые вас там с Питером видели еще в обычной одежде…

— И что мне теперь делать? — спросил Мазур. — Выполнять поручение — рискованно, не выполнять — через восемь дней за мной начнут с пушками охотиться. Я как-то верю, что народ серьезный и пустых угроз на ветер не бросает…

— То есть как это что? — усмехнулся Лаврик. — Пойдешь к Питеру, сдашь ему микрофончик и расскажешь все как на духу. Если это все же проверка — в чем я серьезно сомневаюсь, — ты ее блестяще выдержал. А если это, что вероятнее, польская разведка, ты опять-таки будешь весь в белом. И еще пятьсот зеленых получишь наверняка.

— Уверен?

— Абсолютно, — сказал Лаврик. — Никто не станет выкидывать эту штучку в мусорное ведро, вовсе даже наоборот. Питер со Швейной Машинкой — профессионалы. А любой профессионал, тут и не может быть двух мнений, с визгом использует подобную возможность, чтобы толкать любопытным слухачам дезу. Чертовски удобный случай. Стопудово, они сами пришлепнут микрофончик под стол Беатрис — и будут по-прежнему непринужденно болтать… но гнать при этом сплошную дезу. Это азбука ремесла. Есть ситуации, когда поступки профессионала можно просчитать со стопроцентной вероятностью. Так что завтра же вызванивай чертова «социолога», подпустивши вполне понятного волнения, выкладывай все и проси помощи — как-никак, он твой наниматель, должен защищать лояльного работника. И я заранее знаю, что он тебе ответит… Тут все пройдет гладко. Вот с тем домиком, где фотостудия в подвале, обстоит не то чтобы сложнее, но чуточку унылее…

— Случилось что-то? — нахмурился Мазур.

— С одной стороны, все прошло благополучно, — сказал Лаврик. — Плынник управился за неполные сутки. У него тут есть собственные оперативные разработки, да и смежники кое-что подбрасывают с превеликой охотой, несмотря на порой имеющую место межведомственную рознь. Здесь все иначе: кое-кто откровенно злится, что Москва не дает им работать по-настоящему, а вот Плыннику сам черт не брат, и он частенько силовые акции устраивает… Короче говоря, он по каким-то там наводкам быстренько взял одного типчика из «Железных соколов», прямо причастного к похищению. И тот довольно быстро — Плынник в таких случаях интеллигентным гуманизмом не заморачивается, он им вообще не заморачивается — подонка расколол. Тот выложил и подробности похищения, и адресок, где держат женщину. Так что ты вне всяких подозрений, есть отличная возможность перевести стрелки на козла отпущения, чьи показания давно на пленку записаны, и подробнейшие…

— Будут освобождать?

— Да уже освободили, — хмыкнул Лаврик. — Что тянуть? Ворвались туда немаленькой оравой, крепенько настучали всем по организму — ну, как обычно, яростное сопротивление при задержании, как же иначе? — женщину освободили, — он немного посмурнел… — Вот только и всей радости — что ее освободили. Прижать никого не удастся, за решеткой промаются недолго, все до одного…

— Это еще почему?