Ближе к тебе

Горькая усмешка появляется на моих губах. «Я бы узнала его с любого расстояния» — раньше я думала так только об одном человеке – Кристофере. А теперь мои отношения с обоими братьями испорчены.

Путь из спальни к веранде кажется бесконечным, но я преодолеваю его. В голове не укладывается, что он здесь делает, учитывая, как быстро сбежал в последнюю нашу встречу. Судя по угасающему костру перед ним, очевидно, он здесь уже давно.

Мое сердце не выдержит еще одного разговора, и я собираюсь зайти в дом, когда Сабин начинает петь.

Почему ты ушла?
Ты была весела.
Почему ты ушла?
Ты так ярко цвела.

Если ты родился в огне,
Ты будешь гореть.
И не стать тебе сразу умнее всех,
Ты поймешь.
Холод пробирает, любовь моя.
Вода обжигает сильнее огня.

Я буквально утонул в слезах,
Когда твоя душа полетела на свет.
Ты говорила о совершённых грехах,
И не хотела такого для меня, нет.

Крепись, любовь моя.
Дай бог тебе сил больше, чем у меня.
Слезы будут течь помимо воли,
Омывая сердце, ревущее от боли.

Сабин пьян. В его голосе слышны легкие оттенки этого состояния, и в этом есть только один плюс – я тут же перехожу в боевую готовность. Если это в моих силах, не позволю ему утонуть.

Решительно и хладнокровно, насколько это возможно в подобной ситуации, я спускаюсь с веранды и пересекаю пляж, останавливаясь в нескольких ярдах от него.

– Не думаю, что стоит разводить костер на пляже, – говорю я.

– Ну, у меня неплохо получилось, да? Я плотно обложил его камнями.

Опускаюсь на колени и пытаюсь оценить степень его опьянения.

– Ты пил.

– И что? Тебе ли меня винить? И не вздумай читать мне гребаные нравоучения. Час назад я пытался вычеркнуть тебя из своей жизни. Не получается.

– Ты совсем не выходил на связь… после случившегося. – Мне мучительно трудно произнести даже это. – Почему ты здесь?

Сабин не торопясь кладет гитару обратно в футляр, а потом встает и начинает метаться взад-вперед. Он ужасно выглядит. Его рубашка без рукавов грязная, лицо небритое, а черные волосы растрепаны. Более того, он нетрезв и раздражен. Это легко заметить.

– Видишь ли, Блайт. Я больше не могу этого делать. И не буду.

– Делать что?

Он взмахивает рукой между нами.

– Это. Ты и я. Все кончено. Я больше не хочу тебя видеть. Никогда после этой ночи.

Мне словно дали пощечину. Я замираю.

– Сабин, не смей…

– Нет! – резко бросает он. – У нас не получится быть друзьями. Или кем-то еще. Я здесь, чтобы сказать тебе это. С нами покончено. Все, хватит.

– Нельзя просто объявить об этом, словно не такое уж и важное дело. – Теперь уже я злюсь на него. – Ты останешься со мной, и точка. Потому что мы выясним, в чем дело. Так что нет. Ни с чем ты не покончишь. Я тебе не позволю.

– Вообще-то, Блайт, я заканчиваю с этим. Я имею право делать, что хочу. Если уж на то пошло, то между нами нет никакой связи, не так ли? Нет. Я украл твой кофе. Ты влюбилась в моего брата. Конец нашей истории. Это у вас связь, которой можно позавидовать, та, которую предсказывают звезды. С ним. Не со мной. И мне нужно убраться подальше от этой неразберихи и от тебя и Криса, потому что чувство вины… – его шаги ускоряются, а страдание на лице усиливается, – господи, чувство вины просто нереальное. Я не в силах спать. Не в силах просыпаться. Нет ни минуты, чтобы я не чувствовал себя виноватым. Уже это достаточно несправедливо по отношению к Крису, и уж точно не хватало добавить еще и всю эту хрень с тобой. Ты понимаешь, черт подери?

– Добавить к чему? Почему ты чувствуешь себя виноватым? – Я в расстройстве провожу руками по волосам. – Ты самый искренний и любящий человек. Поэтому нет, я не понимаю. Объясни. Крис тебя боготворит. Ты же знаешь. Он все для тебя сделает.

– И в этом чертова проблема. Разве ты не видишь? Он делал все! – Волнение Сабина нарастает. – Кристофер Шепард гребаный наш защитник, и он ничего не оставлял делать мне! Он брал на себя практически все выходки отца, и никогда не позволял мне помочь. – Сабин переходит на крик. – Он всегда вмешивался, при любой возможности, Блайт. Крис долбаный святой. Так и есть. Из раза в раз он бросался в самое пекло. Специально подставлялся.

Сабин начинает плакать, и его эмоции быстро прорываются наружу.

– Всегда. И я должен быть благодарен ему за это. Я благодарен, но… но одновременно и ненавижу. А теперь я стою здесь один и не делаю ничего, чтобы защитить его. Я ничего не сделал. Ничего.