Ближний берег Нила

— Влюблена, как мартовская кошечка… Надеюсь, вас ознакомили с моей аналитической запиской, и мне нет надобности объяснять, в какие круги мы можем внедриться через эту Дерьян, — сказал Асуров, остановив пленку. — Вы, московские, к начальству ближе, попробовали бы все-таки объяснить им, что тут дела поважнее их аппаратных игр…

— В данный период важнее аппаратных игр нет ничего, — возразил Евгений Николаевич. — Вы же не обыватель с улицы, прекрасно знаете, что Глав-папа до конца года не дотянет. Именно сейчас решается — кто кого. И не исключено, что с помощью нашей пешки, — Евгений Николаевич кивнул в сторону стены, за которой спал Нил, — будет сожран не один король.

— Как бы нас с вами не сожрали… — с сомнением проговорил Асуров. — Заодно с нашим королем.

III

"Зигги, любимый мой!

Поздравляю тебя с обретенной свободой. Надеюсь, выстрел в сердце не сильно попортил мой портрет, и на нашем последнем свидании я была презентабельна.

Досадно было бы уйти в вечность с перекошенной физиономией.

Поступить иначе я не могла. Весь год перед глазами неотступно стоит его лицо в тот последний миг, белое, с безумными глазами, с распяленным ртом, в ушах не умолкает его крик и грохот выстрела. Надеялась, что это как-то сгладится, приглохнет со временем — но нет. Не получается.

Мишу мы подцепили в Ростове. Приятель Ринго, мелкий катала, попросил помочь вправить мозги одному бестолковому студенту, не понимающему, что карточные долги надо возвращать. Разговор со студентом закончился тем, что Ринго перевел его долг на себя, расплатился и даже открыл этому чудаку долгосрочный кредит.

Миша был веселый, беззаботный херувимчик, привыкший ни в чем себе не отказывать и совершенно неспособный думать о завтрашнем дне. Богатый дядя, министр химической промышленности Абхазии — представляешь, там есть химическая промышленность! — каждый месяц высылал ему по пятьсот рублей. Поначалу этого хватало, но скоро Миша освоился в городе и вошел во вкус. Кабаки, карты, девочки… Мы были щедры, он отвечал нам любовью и щенячьей преданностью.

Идиллия длилась несколько месяцев, а потом Ринго объявил, что пришло время платить по счетам, и назвал сумму. С Мишей случилась истерика, и тогда пришлось вывезти нашего подопечного в укромное место и заняться лечением его нервишек.

Строгая диета, интенсивная психотерапия, несколько сеансов «лечебной физкультуры» — и он у нас стал как новенький. Написал дорогому дяде, что жив-здоров, отъехал с друзьями в строительный отряд и в ближайшее время рассчитывает наведаться домой.