Ближний берег Нила

И обходились. Из Теберды компания возвратилась несколько богаче, чем уехала. Помогли и Ниловы волшебные очки, и еще кой-какие фокусы — условные сигналы, рельефные наколки на картах. Имелись и другие схемы, сути которых Нил не знал, только видел, как из комнаты, записанной на девчонок — реально в ней жили Катя с Ринго, — выходил какой-то толстый человек и в коридоре дрожащими руками совал Ринго деньги. Нил не вникал: здешний отдых был полноценен и радостен. Утром и днем — походы, головокружительные спуски на горных лыжах, вечерами — карты и легкое музицирование, ночами — Линда. Возвратился он, окрепший физически и за две недели полностью покрывший свой недавний проигрыш.

День свадьбы приближался. Нил совсем перестал бывать дома, но и на Четвертой Советской становилось день ото дня скучнее. Линда, завалившая зимнюю сессию, интенсивно готовилась к пересдачам и целыми днями пропадала в Публичке на Краснопутиловской. Ринго с Катей снова укатили куда-то. «Ниеншанц» находился в стадии реорганизации: Геру Гюгеля с треском вышибли с пятого курса, и он скрывался от весеннего призыва у родственников на Урале, а нового соло-гитариста они пока не нашли. Возвратясь с лекций, Нил маялся бездельем, слонялся из угла в угол, едва ли не каждый час примерял свадебный костюм, закупленный все в том же чековом магазине. Линда приходила поздно, вымотанная до предела, наспех ужинала и бухалась в кровать, а Нил, взяв книжку или гитару, пил чай на кухне, наигрывал что-нибудь тихое и лирическое и идиллически тосковал.

В один из таких вечеров, когда до регистрации оставалась всего неделя, в квартиру решительным шагом вошел чуть запыхавшийся Ринго.

— Одевайся, поехали, — кинул он Нилу.

— Куда? Зачем?

— Надо у родственника вещички забрать.

— В такое время? Полночь скоро.

— Он завтра утром уезжает.

— А я тебе зачем?

— Нести поможешь. Вещей много. Они довольно долго ехали на метро, потом еще шли куда-то по унылым улицам, застроенным одинаковыми длинными девятиэтажками.

Та, возле которой остановился Ринго, ничем от других не отличалась.

— Жди здесь, — бросил он, показывая на сырую скамейку у крайнего подъезда.

— Так ведь мокро…

— Ну, пройдись. Только недалеко. Я скоро. Он исчез в подъезде.

В одной умной книжке Нил вычитал, что труднодоступное в теории понятие относительности времени знакомо каждому в обыденной практике. Сколько длятся пять минут, когда вы ждете любимую на назначенном свидании, и сколько — когда вы на это самое свидание опаздываете? И то обстоятельство, что ждал он отнюдь не любимую, бега времени не убыстряло. Нил выкурил три сигареты подряд, начал четвертую, закашлялся и выкинул в лужу. Прохудившаяся правая подметка не хуже насоса закачивала воду с мокрого тротуара. «Простуда обеспечена, — обреченно подумал он. — А может, ну его на фиг, этого Ринго, и без меня справится, на метро бы только успеть».

Нил дошел до соседнего дома, столь же безликого и длинного, и сообразил, что совершенно не представляет себе, где метро. Фонари на широком безымянном проспекте горели через два на третий, прохожих в этот мрачный, поздний час не было, из транспорта — лишь редкие стремительные автомобили.

— Тьфу! — сказал Нил и двинулся поскорее назад, пока окончательно не потерял ориентировку и мог еще найти подъезд, где расстался с Ринго.

А вот, кстати, и он. Стоит у той самой скамейки, поставив на нее две объемистые сумки.

— Ну, где черти носили? — сердито спросил Ринго, завидев Нила. — Я же сказал: жди здесь. Ладно, бери сумку — и ходу. Последнюю электричку пропустим.

Не пропустили. Ринго развалился на скамейке в пустом вагоне, закурил и с ухмылкой поглядел на Нила.

— Родственничек-то ничего попался, не бедный. Реализую, потом и вам с Линдой деньжат подкину. Вроде как приданое.

— Что за родственник? — внезапно насторожившись, спросил Нил.

— Дедушкин двоюродный брат. В Ростове зажмурился, наследство оставил. Я его и не знал совсем;

— А-а. — Нил мгновенно успокоился. — Слушай, но это же твое имущество. Нам чужого не надо.

— Бери, пока дают. Куда мне, солить, что ли? Деньги — грязь. Но без них тускло. А я не хочу, чтобы мои друзья жили тускло.

— Ринго, — прочувствованно сказал Нил. — Будь моим свидетелем на свадьбе.

Ринго прыснул в кулак.

— Ты что?

— Спасибо, конечно, только извини, старик, не могу.

— Почему? — обиженно спросил Нил.

— Я на этот день уже приглашен в свидетели.

— Кем?

— Линдой.