Ближний Восток. Перезагрузка

Думаю, в Кандиле должны были бурно отметить это радостное событие. Напомню, Кандиль — это горная местность в Северном Ираке, где расположена штаб-квартира РПК. Как подлинные коммунисты члены РПК непременно должны были поднять чарку водки за Эрдогана. Потому что вот так уничтожить в одночасье столько боевых офицеров со всем их опытом — это Рабочей партии Курдистана не снилось даже в самых радужных мечтах, и за 40 лет им не удалось даже на малую долю ничего подобного реализовать. Эрдоган одним махом обессилил всю 2-ю полевую армию, лишив ее возможности организовать и вести антипартизанскую войну, а тем более войну в городах — ни против Рабочей партии Курдистана, ни против вооруженных формирований Народного объединенного революционного движения, куда вошли 12 марксистских группировок. И думаю, что члены Коммунистической партии Турции/Марксистско-ленинской, головной структуры в этом объединении, тоже, как истинные коммунисты, пили водку — и на территории Турции, и в Северной Сирии — и говорили: «Слава тебе, Господи, вот помощь оказал! Дальше и некуда!» Такое количество профессионалов убрать из армии — это еще надо было постараться. Так что для курдских марксистов это был необычайный выигрыш. Недаром Джамиль Баик, один из лидеров Рабочей партии Курдистана, в своем выступлении вскоре после подавления переворота сказал, что «Турция слаба как никогда».

Эрдоган отреагировал жестко, решив воспользоваться моментом и уничтожить всех, кто в армии выступает против него. Прав, не прав, с кем служил, чей родственник, где учился — неважно. Всех под нож. В Конституционном и Верховном судах, правоохранительных органах — то же самое. Надо признать, что в органах юстиции гораздо больше сторонников Фетхуллаха Гюлена, чем в армии; в армии их практически нет. Там другая система — так называемое «глубинное государство». Поясню, что это такое.

Еще во времена Османской империи существовали разные тайные ордена, которые базировались на тех или иных суфийских направлениях. Когда Кемаль-паша создал новое государство, все эти ордена были запрещены, но в системе армии возникла как бы параллельная государственная структура, объединяющая как действующих военных, так и бывших, и не только военных. Все они ставили перед собой задачу контроля над государством и влияния на государство с точки зрения сохранения наследия Ататюрка — то есть того государства, которое он задумал и создал.

Их мировоззрение базируется на трех основных принципах. Первый — антиисламизм. Понятно теперь, кто у них главный враг, и понятно, почему столько людей спонтанно присоединились к попытке военного переворота, которая, надо сказать, была плохо подготовлена и наспех проведена. Военные в Турции относятся к высокооплачиваемой группе населения и имеют много разных привилегий, среди них много потомственных офицеров, а остальные по большей части являются выходцами из среднего класса. Убеждение, что государство должно быть светским, у них в крови. И то, что делает Эрдоган, превращая Турцию в исламистское государство, для них неприемлемо.

Второй принцип — антикоммунизм. Да, коммунисты для них — такие же враги, как исламисты. И третий фактор — антикурдские настроения, поскольку, по их мнению, борьба курдов за самоопределение ведет к расчленению Турции. Вот те три кита, на которых держится «глубинное государство», три врага, которых турецкие военные видят перед собой: исламисты (в число которых, получается, вошел и Эрдоган), коммунисты и бойцы Рабочей партии Курдистана, ведущие повстанческую деятельность.

Естественно, Эрдоган был готов к подобной ситуации. После подавления неудавшегося мятежа начали говорить, что это могла быть имитация. Думаю, что никакая это была не имитация, а самый настоящий заговор. Другое дело, что на этот раз не готовы оказались военные. Возможно, у Эрдогана уже была информация о готовящемся перевороте, и дата его начала была лишь вопросом времени. Он сам проговорился об этом, когда выступал перед журналистами после возвращения в Стамбул, сказав, что через два дня должен был состояться военный совет, на котором предполагалось снять целый ряд генералов и офицеров. А позже одна из газет написала, как все было на самом деле: оказывается, до этого военного совета спецслужбы должны были провести массовые аресты генералов и офицеров. Вероятнее всего, эти сведения попали к военным, потому они и решились пойти ва-банк, будучи еще плохо подготовленными и не успев привлечь достаточные силы на свою сторону. И были в общем-то близки к успеху. Но — не сложилось.

Меня спрашивали, могли ли американцы приложить руку к организации путча. Я думаю, что если там и была рука США, то очень, что называется, легкая. Возможно, были когда-то какие-то общие разговоры, смысл которых сводился к простой формуле: «Получится — мы вас немножко погнобим за неконституционные действия, а потом вы сформируете гражданское правительство, и все будет хорошо. Ну а не получится — мы вас не знаем». Вот и все.