Близкие люди

– Вот! – Лиза оторвалась от него и засмеялась сквозь слезы. – Эти слова и сбили меня с толку. Когда я поняла, что в группе был крот… 

– Ты подумала на меня. 

– Нет! Скажем так – ты попал под подозрение. Это называется «горе от ума». Побочка профессии. Не то чтобы я правда верила, что ты бы кого-то убил, чтобы только быть со мной, но… 

– Я убил его, Лиза. Своего лучшего друга. Я действительно его убил. 

– Нет! Нет, Яр… Нет. Думаю, он сам себя убил. Когда вас предал. 

Ярослав скользнул жадным взглядом по лицу Лизы. Обхватил ладонью затылок, запрокидывая голову, впился в глаза, в надежде получить от нее какие-то доказательства сказанному. Или желая убедиться в том, что она не бредит. Он и сам не знал, зачем это делал.

– Ты меня простила? 

– Мне не за что тебя прощать. 

– В самом деле? 

Лиза кивнула. И улыбнулась легонько, и замурашила… Уткнувшись в его ладонь лицом. Господи боже, как ему с ней повезло. С тем, что она всегда знала, что белое, а что черное, и не смешивала… А он так боялся. Он так дико боялся, что каждый день, когда она засыпала в его руках, заканчивал мыслью – ну, вот я и выторговал у вечности еще немного нас. Но как долго еще смогу? Он, каждый раз уходя от нее, прощался.

Яр никогда не был религиозным, но сейчас чувствовал себя так, будто прошел через таинство исповеди. И отпущения грехов.

– Лиза, ты хотя бы представляешь, что это для меня значит? 

– Что? 

– Все… Ты мне целый мир сейчас вручила. На блюде. 

Взамен того, что рухнул. Но это Яр уже не стал произносить вслух.

– Все бы было гораздо проще, если бы ты мне сразу во всем признался. 

– Нет. Не было бы. 

– Почему ты так думаешь? – Лиза положила голову ему на грудь, вслушиваясь в то, как рвет ритм зашедшееся в мучительной агонии сердце. 

– Ты тогда его слишком любила, чтобы не возненавидеть меня. А я не смог бы жить, если бы ты меня возненавидела. 

– Никогда… 

– Никогда не возненавидела бы? 

– Никогда я не любила Сергея больше, чем тебя. 

– Лиза… – Ярослав закрыл глаза, которые чудовищно жгло. Так выедало солью, что, может, он вообще зря решил, будто вконец разучился плакать. Хотя, казалось бы, сейчас какого черта? Все ведь, наконец, хорошо. И она рядом. Теперь уж навсегда. Окончательно. И бесповоротно. Фатально. 

– Знал бы ты, как страшно я тебя ревновала к этим твоим… партнершам. 

– О, поверь, за эти годы я в полной мере на себе ощутил, что такое ревность. 

– Мне так жаль. Как же глупо все вышло. Мы столько времени потеряли. Столько пережили ненужного. Не с теми. Ведь все о том говорило… А мы не слышали. Или не хотели слышать? Вот ведь недаром у нас с Сергеем с детьми не получалось. Все в этой жизни неспроста. Столько времени упущено, Яр… Столько времени. 

– Эй, ну, ты что? Зачем зацикливаться на прошлом? Мы еще молоды. Вся жизнь впереди. И дети, и все, что хочешь. Теперь у нас все получится. Хотя, когда ты закрылась в ванной, я уж было решил, что навсегда тебя потерял… – озвучил Яр свой самый главный страх. Удивительно, но рядом с ней в этих самых страхах не стыдно было признаваться. И даже быть слабым – не стыдно. 

– Никогда. Ты никогда меня не потеряешь. 

– Наверное. Но неплохо бы мне получить какие-то дополнительные гарантии. 

– Кажется, кто-то намекает на свадьбу? 

– Кажется, август – отличный месяц для этого дела, – усмехнулся Яр, скрывая за этим смехом нежность, что рвала его выдержку на куски. 

Эпилог

– Кать, ну, что ты? Давай заканчивай. Все уже собрались. А стол и так ломится. 

– Сейчас. Только пироги достану из духовки. И выложу огурчики. Это Мишина мама солила. Вкусные. Не передать! 

Катя достала вилкой огурец и с таким наслаждением им захрустела, что у Лизы потекли слюнки.

– Дай мне! Я тоже хочу. 

– Ну, тогда ты их и выложи, пока я буду с пирогами возиться. Как думаешь, может, нужно было еще с ливером сделать? Надо прикинуть, не забыла ли чего… – Катя достала из духовки противень с румяным пирогом, опустила тот на подставку и привалилась к прохладной двери холодильника лбом. 

– Эй! Кажется, кто-то переволновался, – забеспокоилась Лиза, подлетая к подруге. – Ты как? В порядке? 

– Угу. Голова закружилась. От духовки такой жар! 

– Я думала, ты в своем Занзибаре и не к такой жаре привыкла, – засмеялась Лиза. А Катя, к удивлению, вздрогнула. Вскинула взгляд, будто что-то выискивая на лице подруги, но так ничего и не найдя, расслабилась. И улыбнулась слабо: 

– Выходит, нет. 

– Ну, и ладно! Ты, Кать, главное, не переживай. Там ведь все свои. Да и не поесть они пришли, а Мишу помянуть. 

– И Сережу. 

– Да, – вздохнула Лиза, – и Сережу. 

– Подумать только, как быстро год прошел. 

Лиза кивнула. Год не просто прошел. Он пролетел, он пронесся кометой… За это время столько всего случилось, что с ума можно было сойти. Мир Лизы перевернулся и встал с ног на голову. Но, в конечном счете, она обрела счастье. А вот Катя… Бедняжка. Кажется, она все еще не отошла от свалившейся на неё беды.

– Все, Кать, давай, дуй в комнату. На тебя и правда эта жара как-то неправильно действует. Ты совсем зеленая стала – больно смотреть. 

– Боюсь, это не из-за жары. 

– А из-за чего? 

– Кажется, я беременна…