Близнецы. Черный понедельник. Роковой вторник

– Так как доктор Кляйн находится среди нас, я не уверен, что мне следует комментировать ее записи, – заметил он. – Если честно, я не считаю, что есть какая-то необходимость разыскивать невероятно редкие психологические синдромы, связанные с фантазиями. Не обижайтесь, но, на мой взгляд, эти записи отличает определенная наивность. – Он повернулся к Фриде и улыбнулся ей. – Медсестры сказали, что вы купили Мишель игрушечного медвежонка.

– Это была плюшевая собака.

– Это часть вашего исследования или часть лечения? – язвительно поинтересовался Брэдшо.

– Я сделала это, чтобы ей было с кем поговорить.

– Что ж, очень трогательно. Ну да ладно, вернемся к делу. – Он постучал пальцем по картонной папке, лежавшей на столе, и снова адресовал свое выступление комиссару. – Я все изложил здесь. Вот вам мое заключение: это верняк. Она полностью соответствует психологическому портрету. Скорее всего, в суд дело не передать, но закрыть его вполне можно.

– А как насчет недостающего пальца? – неожиданно вступила в разговор Фрида.

– Все здесь. – Брэдшо приподнял папку. – Вы ведь психоаналитик, не так ли? Все полностью укладывается в заданные рамки. Как вы считаете, что символизирует отрезанный палец?

Фрида глубоко вздохнула.

– Вы наверняка полагаете, – ответила она, – что Мишель Дойс, убив этого человека и раздев его донага, хотела символизировать отрезание пениса, поэтому отрезала ему палец. Но почему она просто не отрезала пенис?

Брэдшо снова улыбнулся.

– Вам стоит прочитать мое заключение. Она – психопатка. Она строит свой мир с помощью символов.

Карлссон посмотрел на помощницу.

Иветта пожала плечами.

– Как по мне, все это слишком размыто, слишком заумно, – вздохнула она. – Нельзя признать человека виновным в преступлении, опираясь на одни только символы.

– Но она безумна, – возразил комиссар. – Так что это просто не имеет значения.

– А вы что скажете?

Карлссон повернулся к Фриде, словно со стороны Кроуфорда не было никакого вмешательства. Фрида скорее почувствовала его гнев, чем увидела его. На виске у него пульсировала вена.

– Я не эксперт в таких вопросах, – призналась она. – В отличие от доктора Брэдшо. Я не знаю. То есть я действительно не знаю.

– Но что вы думаете? – настаивал Карлссон.

Фрида снова уставилась на плиты потолка. Определенно, узор случаен, решила она.

– Я просто не могу поверить, что Мишель Дойс действительно совершила убийство. Я пыталась придумать самые разные сценарии того, как она это делает, и ни один из них не показался мне логичным.

– Я только что предоставил вам такой сценарий, – заметил Брэдшо.

– Да. Об этом я и говорю.

– Но тело находилось в ее квартире, – нетерпеливо напомнил комиссар Кроуфорд.

Фрида обернулась, и он наклонился к ней, да еще и хлопнул рукой по столу, чтобы придать веса своим словам. Она заметила, что в уголках рта у него скопилась слюна.

– Конечно, она убила его, иначе и быть не может. Или вы считаете, что в ее комнату вошел посторонний и занес туда труп? Если мы не считаем, что это сделала она, что, черт возьми, нам делать?

– В своем заключении я посоветовала выслушать ее.

– Но все, что она делает, – это плетет какую-то чушь о лодках!

– Да, – кивнула Фрида. – Интересно, что она хотела этим сказать…

– Ну… – Фриде показалось, что Карлссон с трудом сдерживает улыбку. – Есть ведь теория доктора Брэдшо о реках, женщинах и всем таком.

Фрида на мгновение задумалась.

– Именно это меня совершенно не устраивает, – призналась она. – То есть меня многое не устраивает, но этот момент – особенно. Что касается самой Мишель, то не думаю, что она говорит символами. Я считаю, что она живет в мире, где все очень реально. Это – ее проклятие.

Карлссон посмотрел на Брэдшо.

– Как вам?

– Я видел женщину в коридоре, она чай развозила, – ответил Брэдшо. – Может, у нее тоже спросим?

Карлссон оглянулся на Фриду и приподнял брови. Повисла долгая пауза, нарушать которую у нее причин не было.

– Я согласен с доктором Кляйн, – наконец заявил он.

– Да что б тебя, Мэл!

– Мишель Дойс, возможно, убила этого мужчину, но с каких это пор нам стало хватать одного предположения?

– Я хочу, чтобы дело закрыли.

– Мы именно это и пытаемся сделать, но…

– Нет! Ты меня не слушаешь. Я начинаю подозревать, что ты не понимаешь, с чем имеешь дело. Я хочу сказать, что это дело должно быть закрыто немедленно. Я согласен с доктором Брэдшо. Убийство совершила эта женщина, Дойс. Я отменяю твое решение, Мэл. Отправляй дело в суд.

– Простите, что зря потратил ваше время, Фрида.

– Вы не виноваты. Как вы намерены теперь поступить?

– О чем вы?

– О деле.

– Вы же слышали. Я отправлю его в суд. Ее признают неспособной отвечать за свои поступки. Дело закрыто и положено на полку, комиссар доволен, Мишель Дойс попадает в психиатрическую больницу до конца своих дней.

– Но если вы думаете, что она этого не делала?

Карлссон пожал плечами.

– Добро пожаловать в мою жизнь!

Глава 11

Джек Дарган огляделся.