Блог Бабы Яги. Темная сторона

Спустя мгновение он отвернулся и тут же забыл о нашем существовании, точно мы не более чем старые надгробия на этом кладбище, такие же непримечательные и никому не нужные. Я не успела порадоваться освобождению Бальтазара, честно говоря, эмоции преобладали тревожные, а сейчас осталось только ощущение неизбежности. От чего я бежала так долго, трусливо не оборачивалась, чтобы не видеть оскаленные рожи прошлого, искажённые черты себя-воительницы, то меня догнало в миг триумфа. Хорошо грохотать и сверкать молниями, очень эффектно, но у этой мишуры есть тяжеленный довесок, без него никак. Казимир продолжал рыть могилу, комья земли летели во все стороны, один попал коту в морду, но тот так и стоял с отпавшей челюстью. Когти натыкались на камни, скребли так громко в ночной тишине… – Что с ним? – раздался едва слышный шепот Насти. – Ничего хорошего. Уходите, – так же тихо ответила я. – Но, Яга… – Дай мне меч, иди к Ворлиану. Скажи, чтоб готовился к самому худшему, что на ум придёт, и немедленно принимал меры. Кладенец лёг мне в руку, тёплая рукоятка ластилась как живая. – Ягуся. – Дружочек, мы только тебя спасли, я могу потерять жизнь, а ты нет. Больше тебя не вернут. Иди и помоги держать… – земля упала мне на ботинки, сбив с мысли. – Что держать? – Оборону. Если я не выйду с кладбища, с Казом драться вам. И Супчика не пускай, здесь опасно. – Удачи. – Бальтазар лизнул мне ладонь и прыгнул в темноту, Настя попятилась и тоже исчезла, воткнув неподалёку факел. Спасибо ей большое, сообразительная. Спасибо им, знают, когда отступить. Мы остались вдвоём. Кладбище, кровь демона, ночь, неспокойные древние маги. Вариантов немного, кто-то его захомутал, и вряд ли это прекрасная юная ведьмочка: око мёртвых уловило движение, некую серую массу между рогов. Кто-то лез к нему в голову, а возможно, и управлял телом. – Казимир Трёхрогий! Ноль эмоций. Могилка интересней. Непонятно кому из нас её роет или просто кого-то выкапывает на свет лунный. «Тебе придётся его свалить, чтобы хоть как-то помочь», – ожили давно молчавшие голоса. Я тоскливо смотрела на Каза, слушала его надрывное дыхание. Он всё копал и копал, как будто ничего важнее не было. Ялия говорила, что мои потери ещё не все случились, но фигушки, друзей не отдаю. Выгрызла свободу Бальтазару и здесь что-то придумаю. «Впусти нас. Нельзя быть воином и не запачкать одежд кровью, – напомнили голоса уже сказанную ранее фразу. – Это единственный шанс для него. Мы – воители, поможем, иначе ты просто убьёшь его молнией. Твой близкий друг заслуживает смерти?» Не заслуживает. Присела, не сводя с него глаз, нащупала камень и запульнула. Попала по рогу. Каз тряхнул головой, рыкнул и вскочил, наконец обратив на меня внимание. В пляшущем неверном свете факела я видела его перевязанную футболкой сверху по джинсам ногу, куда-то делась остальная одежда; сцена как из любовного романа – юная дева и полуголый демон. Демон, да. Мы зовём его бесом, это не так страшно, как-то лубочно и более безопасно, но то, что стояло передо мной, не было бесом. Оно не было ни Казимиром, ни другом, ни защитником. Красные глаза переливаются свежими углями, красно-чёрная кожа обтягивает развитые мышцы, ручищи с чёрными когтями чуть расставлены в стороны, хвост раздражённо стучит по копыту. Это существо с лёгкостью переломает мне кости и вытащит хребет через рот. Демон из адова пекла под действием древнего чужеродного колдовства. Убийственное сочетание. Вот уж не думала, что придётся драться с другом, в самые тёмные времена силком тащившим меня к свету. А я не умею сражаться мечом. «Давайте, помогайте, надеюсь, вы не только языками чесать умеете», – подумала я и распахнула закрытые двери. Картинка раздвоилась в сознании, как будто я смотрела на два монитора одновременно. На одном в замедленной съёмке показывали, как демон сделал шаг в мою сторону, на другом посреди зала без пола и потолка стояла я, а вокруг – девять сияющих безликих фигур. – Вас так мало, думала – легион. Они слегка покачивались и не спешили с ответом, где-то за другими приоткрытыми дверями и сорванными замками я видела другой легион – красно-чёрный, рогатый, пытающийся захватить Дуб. Там летала я в ступе и разила молниями, не жалея, наслаждаясь, в ярости сходила с ума. Там я, не чуя рук и ног, готовила последнюю трапезу и накрывала на стол снова и снова, пока не проводила несколько сотен наших павших. В памяти будет каждое лицо, теперь не закрыть обратно под замок, не забыть. Я вспомнила, как стоящие сейчас передо мной отголоски – даже не души – окружили нас с Супчиком в роковой миг потери Бальтазара, как занимали отмершие клетки доброты, замещая необходимой для выживания силой, и определили мою гибридную суть. Пора распрощаться с незваными гостями и принять их дары. – Возьми мою силу, – первая фигура прошла через меня и испарилась, оставив в воспоминании отрубленные головы чуда-юда поганого и усталость от меча в правой руке. Каз занёс ногу для следующего шага, вторая фигура растворилась, оставив память о древней битве, где нельзя было остановиться, только рубить, рубить, чтобы выбраться прочь. Ладонь гудела, мышцы знали, как повернуть рукоять для точного удара. Третий воин – женщина – оставила умение наездника. Каз уже стоял вплотную, глаза пылали, рот искривился, но моё тело не могло двинуться, и мне не было страшно – очередной дух воина растворялся, даруя частичку опыта. Я не боялась, даже когда пятый оставлял мышечную память и подвиг во славу Руси, а в это время моё тело падало наземь. Шестой прошёл, шепнув: – Не забывай себя и семью. И затылок обожгло болью. Седьмая промчалась, размахивая палицей и сокрушая врагов, доблестная поляница, чьё имя утеряно. Рогатая голова заслонила обзор, на ноги навалилась тяжесть – Каз сидел на мне. Восьмой с залихватской песней бился с древним Горынычем и победил. В моей груди уже были когти, иглы проникали в плоть. Девятый оставил память о ядах – незнамо кто, мужчина или женщина. Желудок сжимался от куска льда в груди, то рука демона в поисках моей души раздвинула рёбра и органы. Пора вставать. – Пора, девочка, – отозвалось эхом, из-за приоткрытой дверцы выглянула девушка с косами, та, что была когда-то Ядвигой. – Все ушли, а я ещё побуду здесь. Всякий раз, как воспоминания нахлынут, – среди этого ада, орды мёртвых лиц, ищи меня. Проекция внутри головы погасла, осталась только реальность, в которой тяжеленный демон придавил меня к земле и пытался вынуть душу. Вдох не получался, казалось, грудную клетку разбило пушечным ядром или гирей. Каз тяжело дышал, со свистом, губа вздёрнута в оскале, сознания не было в этих чужих глазах. Будет не смешно исполнить требование Баюна и сдохнуть от руки друга. Кто знает, во что я превращусь без души или без позвоночника. – Ка… з. Меж… ви… д… ые… язи не м… ё. – На это ушёл последний воздух, рука уверенным движением сжала рукоять кладенца, чудом не потерянного при падении, и вывернулось запястье под непривычным углом, кончик меча воткнулся в раненую ногу демона. Он взвыл, отпрянул, ослабив давление на грудь, я чуть вдохнула и нанесла удар по касательной в самое уязвимое место – рога. Кладенец высек искры и сам вновь запылал красным по граням лезвия. От рёва демона заложило уши, он отпрыгнул, забыв про душу. Лишь бы не отрубить ему ещё один рог. Поднялась, ощупала грудь – доспех не повреждён, он как-то проходит сквозь вещи и плоть. Я видела раньше, не думала испытать на себе. – Каз, сопротивляйся, это я – Рыжуля! В ответ он скакнул вперёд, рыкнув что-то непонятное, звериное. Тело гибко увернулось от загребущих рук, я чувствовала мышцы, которыми раньше вряд ли активно пользовалась. Руки-ноги действовали сами по себе, оставалось довериться полученной телесной памяти. Кладенец чиркнул по плечу демона, самую малость, только кровь пустить, но порез задымился, а раненый взвыл. Трёхрогий не был похож на себя прежнего, я знаю, как он умеет драться. Это же красноглазое тело вздрагивало и оступалось – кто-то плохо им управлял, мышцы напрягались будто в судороге, рот застыл в оскале, а серое нечто между рогов пульсировало. Понятно, что он ещё и ослаб от потери крови, это мне на руку. Мозг соображал иначе, холодно, взвешенно. Я выхватывала в окружении всё, что могло бы мне помочь подцепить и сбросить паразита с головы Каза. Несколько надгробий, на которые можно забраться или хотя бы оттолкнуться, способы поставить демона на колени. Их я отбросила – негуманно. Сейчас из него противник никакой, одно подобие, я справлюсь. Вновь выпад тупой ярости и танец с мечом, новый порез, рык. Тело Казимира слабело всё очевидней, он попятился к разрытой могиле, прихрамывая на раненную Баюном ногу, припал на здоровую и, не спуская с меня глаз, снова принялся рыть. Та-ак, кто-то очень хочет выкопаться, отбрасывая напрочь всякую логику. Кто-то очень устал лежать в могилке, но мне совсем не хотелось знакомиться. Вызвать молнии показалось самым здравым решением за последнее время. Пока над нами сгущались тучи, я лилипутскими шажками приближалась к Казу и увещевала самым сладким голосом: – Казимир, подай знак, что ты там, я тебе лягушек насолю. Он снова вскочил. Передёрнул плечами, мотнул головой, качнулся. Это мой шанс. Удар молнии, следом ещё один – демон потерял бдительность и, возможно, ненадолго ослеп от вспышек. Прыжок, надгробие, чуть оттолкнуться, взмахнуть мечом снизу вверх… Кладенец рассёк воздух, оставляя за собой сияющий след, прошел точно промеж рогов и зацепил паразита. Чужая ипостась, душа, по всей видимости, хоть и не похожая на провожаемые мною, соскользнула на землю. Казимир отступил и упал лицом вниз чуть поодаль от могилы. Нечто копошилось на разрытой земле, стремилось уйти… Таких мощных молний я не создавала со времён битвы, пришлось и самой отпрыгнуть. В раскоп ударила вся моя злость, отчаяние, обида на руководство, шок от того, кем оказались руководители, непонимание, как действовать дальше. Всё это, помноженное на беспокойство о близких. Земля кладбища вздрогнула, застонала, сквозь этот стон прорвались чужеродные, вопящие в ужасе, шипящие голоса. Ключ вновь покрылся инеем и потянул вниз. – Как вам неправильная, а? – мой крик эхом отскакивал от надгробий и склепов. Стало тихо, оглушающе, неестественно. Так-то лучше. Никаких голосов больше, ни в моей голове, ни вокруг. Меч потух, факел догорал. Я посмотрела на могилу, где больше ничто не шевелилось и никогда не возродится, и неподвижного Казимира. Боевой дух уступил место заботливому. Сначала прислонила руку к голой спине – дышал, едва, даже не уверена была, дыхание это или так, руки дрожали. С трудом перевернула, отряхнула землю с лица, проверила, целы ли рога. Хвост едва дёрнулся, слегка приподнялся. – Каз! – Не… кричи, – веки открылись, и никаких красных демонских глаз. – Всё болит. Он помолчал, со свистом втягивая воздух. Кисточка его хвоста коснулась щеки. – Не плачь, Рыжуля, ты справилась. Прости меня, я не мог остановиться, хотел, но… – Заткнись. Ничего я не плачу. Достала флакончик мёртвой воды. Понятия не имею, поможет ли это ему. Капнула. Села рядом, а потом вдруг, сама того не ожидая, начала звать всех друзей. Не подниму я его сама, богатырской силы не отсыпали. – Потише, – снова начал капризничать рогатый. Похоже, мёртвая вода не действовала. Первым прилетел Супчик, упал на плечо, давай ластиться, просто рад встрече. Примерцал Бальтазар, пропахал лапищами землю: – Ягуся, все целы? – Относительно. – Яга, Каз! – появилась Настя со свежим факелом, за ней Ворлиан. И загалдели все наперебой. Казимир морщился, но не пытался встать. – Чего лежишь, мы с Баюном разобрались! – скакал весёлым пони кот. – Давай пособлю, – Настя аккуратно водрузила Казимира на копыта и, буквально повесив на себя, повела с кладбища. – Яга, давайте всё обсудим вне этого опасного места, – добавил Ворлиан. Что ж, давайте. *** Обмен подробностями прошёл удачно. Ситуация с неадекватным поведением прояснилась, но приятней не стала. – Баюн достал меня у самого выхода из склепа, – рассказал Каз. – Цапнул за ногу, пропорол до кости, а Насте удалось уйти. Я отвлекал, сколько мог. Из-за связи котов нельзя было мечом его, а голыми руками не получилось… Потом всё так быстро, Исчадие уволок меч, пока мы с Баюном гонялись, мыш прилетел, свалил кошака с ног, потом Настя прибежала, утащила его. Я ногу перевязывал, крови очень много потерял, думал, сейчас вот дойду до вас, а потом что-то вылезло из земли, через рану проникло в тело. Душа колдуна, но больно активная, не привык я к таким. Поначалу искала гнёздышко себе, но у меня нет своей души и нет для неё места. Я не мог пошевелиться. В итоге дохлый колдун атаковал разум. Дальше не всё помню. Помню – копал. Не знаю зачем. Помню, как ты пришла, а я… Казимир замолчал. – И что потом? – тихо спросила Бастет, баюкающая лапку. Я запоздало вспомнила о ней и молча предложила капли, она отказалась, мол, ещё понадобятся, а ей просто нужен врач. – Потом я чуть не вынул из Янины душу, – покаялся он. – Не слушалось тело. Мне жаль. – Всё в порядке, – я ободряюще хлопнула его по плечу. – Как ты победила? – спросил Бальтазар. – Приняла вторую часть себя. Голоса ушли, оставив опыт. Теперь умею готовить яды, скакать на лошади, рубить головы горынычам, орудовать мечом. Настасья Милютовна хлопала ресницами с совершенно непередаваемым выражением лица: удивление, обида, непонимание. – Не волнуйся, Насть, спину мне прикрывать всё равно нужно, – ободрила я. – Обалдеть, Ягуся, – впечатлился кот. – Его лечить срочно, – Бастет с тревогой посмотрела на лежащего Казимира. Кажется, у него уже не было сил держать голову. – Я позабочусь. У вас ведь дела ещё не все доделаны? – засуетился Ворлиан. – Да, нужно закончить кое-что. Вы привели Обжору? – Я здесь, – мурчащий котёл на ножках вышел из темноты, смешно переваливаясь с боку на бок. – Ну и представление вы устроили, уж я страху натерпелся. – Здравствуй, Обжора, – улыбнулась я и почесала его за ушком. Ещё немного суеты перед уходом: директор милостиво согласился выходить раненого в стенах Академии, что огромная неожиданность. Казимир заверил, что будет в порядке и не чувствует скорой кончины, но от помощи не откажется. Настю оставила с ним в пригляд, вернула ей кладенец. Ворлиан предложил помощь и Бастет, она поблагодарила и отказалась таким тоном, что я бы на месте директора поостереглась впредь ей что-то предлагать. И даже дышать в её сторону. – Обжора, проводи нас до двери, пожалуйста, – я подхватила сумку и куколку, Супчик полетел вперёд. Огромные челюсти Бальтазара аккуратно сомкнулись на тельце подруги – понёс домой. За нашими спинами послышался характерный шум леших, один великан шёл на кладбище, потом раздался грохот. Сломать склеп и завалить вход-выход в Навь – отличное решение, недаром Ворлиан управленец, я бы не додумалась. Возле двери коты попрощались, мои ушли, мы с Обжорой остались одни. – Ты за Ключом пришла, Яга? – Да. – Я сохранил тайну, никто не знает. – Спасибо. Он засипел, закашлял, выплюнул Ключ, как комок шерсти. Сглотнул, вздохнул: – Было приятно быть частью вашей команды, хоть и в запасе. – Ты сделал очень важное дело, огромное. Как мне тебя отблагодарить? – Да ничего не нужно, всё есть, кров, еда, постель. Ты только знаешь что, ты не останавливайся, ладно? Ты меняешь Лукоморье, может, получится сделать так, чтобы студентов не выкидывали назад? Это ужасно. Я задумалась. Давать обещаний, которые не в моей власти, не буду. – Если будет зависеть от меня, обязательно. До свидания. – Почеши за ухом, – стеснительно попросил кот. Очаровательная просьба, нельзя отказывать. А впереди ещё несколько дел и очень важный разговор с друзьями, Баюн сообщил мне, кто владеет Лукоморьем, я обязана рассказать.