BLOGS

И вот Аркадий Коган внимательно слушает обиды ворку-тинских красавиц, смотрит, как в столовых шахтёрских посёлков и даже в центре города с приличными деньгами в кармане их некуда потратить и негде провести время. И в голове немолодого еврея рождается красивый план. Думаю, что этот план стоял на не менее красивом протесте в сердце. Как же так - в краю тяжёлого шахтёрского труда, где зимы беспросветны и почти бесконечны, но зато собрались с разных концов страны замечательные люди с хорошим вкусом, негде посидеть в красивой компании? Это же просто безобразие! Для начала, по задумке Аркадия Израилевича, начали по вечерам преображаться столовые... Днём - столовая, а вечером кафе, ресторанчик. Появляются официанты, попытки удивить оригинальным блюдом... «Индейку с черносливом не желаете?» - мило улыбаясь, спросит девушка с фартучком пока что без фирменных вензелей ресторана. «Не может быть... Прям-таки индейка? И прям с черносливом?! Да чтоб я так жил!..» Шёл 1956-й год. А уже через два года появились рестораны первой наценочной категории - «Север», «Русь», «Москва», «Воркута», «Юбилейный»...

Лафетные рюмочки, мельхиоровые приборы (мельхиор и только мельхиор!), накрахмаленные скатерти и салфетки, официанты с бабочками и с полотенцами, по три-четыре варианта освещения - настольное, боковое, верхнее малое и верхнее «полный свет»... Свечи тогда были не в моде, но суп на подносе в супницах, а пекинскую утку могли поджечь на сухом спирте, добавив в него, для запаха, коньяка... Вдобавок бесплатное душистое мыло в туалетах, освежители воздуха и... н-да, первая туалетная бумага (совсем не такая, как сейчас, а нарезанная), да ещё по нескольку малых зеркал и столиков в женской части туалета... И портьеры. О! А ламбрекены, такие можно было прежде увидеть только в кино о старинной графской жизни!.. Дамы после выхода с мужьями в рестораны порою подолгу обсуждали не только блюда, но и сервировку, обстановку, зеркала в рамах и кружева... «Люся, ну, помнишь, такие - в угловой части под занавесочкою?.. »

Воркута за километрами подземной выработки и метельных дорог получила наконец-то квадратные метры европейского стандарта и уютного блеска, зеркала от пола до потолка и паркеты, равные столичным. За всем этим стоял не только творческий порыв Аркадия Когана, но и железная дисциплина, которую он ввёл, и, конечно, его незаурядный организаторский талант.

Несколько позже, в начале 1960-х, Аркадий Израилевич привёз в Воркуту мастеров-кондитеров из Ленинграда. Настоящих мастеров - не по квалификационной записи, а по их титулам победителей ряда серьёзных Всесоюзных конкурсов. А молодой тогда Павел Васильевич Пасечник занялся организацией «Лакомки». Человек, который сам не ел сладкого (Пасечник был диабетиком) создал кондитерское производство, которое стало легендой.

Торты и пирожные Воркуты в 60-80-е годы славились на всю республику. «Привези мне эклерчиков... А мне торт «Полярное Сияние», с фигурным желе...» - человек из Сыктывкара или Ухты уезжал в командировку в Воркуту обременённый заказами коллег и родственников. Воркута удивляла и была примером на фронте сладостей и праздничного оформления столов. Причём - хоть для ресторанов, хоть для производственных банкетов, хоть для семейных торжеств. Десятки свидетельств тому, как из «Лакомки» гости Воркуты уходили со стопками тортов, вызывали такси...

И всё-таки именно эклеры останутся символом той эпохи, когда сладость на столах была как бы «для детей», как бы «декорацией избытка». А тут эклер - простой, тёплый, доступный и главное - массовый! Понятное дело - до этого изделия додумалась не Воркута, а какие-нибудь безымянные кондитеры из Фонтенбло во времена Людовика XIV, но у жителей нашей республики эклер надолго был связан в памяти с кондитерским изобилием Заполярного города. И, конечно, ягодные желе... Пожалуй, и они начали своё шествие по праздничным столам республики из творческих цехов Воркуты.

Ленинградские мастера поставили кондитерское производство и научили молодых. Эстонские художники создали дизайн с зимним садом в детском кафе и торговым комплексом внизу. «Лакомка» шокировала. Иногда она шокировала уже одними запахами почти за квартал.

Павел Пасечник вообще был мастер открытия чего-либо нового. Аркадий Израилевич Коган заприметил в нем этот талант и бросал молодого менеджера на организацию... Первым директором и «Воркуты», и ресторана «Москва» был именно Пасечник. Говорят, что восторга от оформления зала и атмосферы на открытии ресторана «Москва» не скрывал сам Коган. На празднование Нового года в «Москве» записывались в... сентябре! Иначе в октябре можно было остаться без свободного столика. Молодым поварёнком, пришедшим в 1975 году, был будущий директор этого ресторана (а позже и замруководителя администрации главы Республики Коми) Александр Борисович Сердитов.