BLOGS

Чёрный хлеб - не элитный нынешний, Бородинский, например, а настоящий тяжёлый, похожий на кусок чернозёма, в 60-х годах стоил 10-12 копеек за килограмм. Я помню, как его продавали на вес в «лагерном» магазине Княжпогоста («лагерным» магазин назывался, потому что снабжение его было по линии снабжения «УстьВымьлеса», ещё недавно - «УстьВымь-лага»). Тогда так и различали хлеб - чёрный, серый и белый. То, что сегодня называют «чёрным хлебом», тогда называлось «серым». Никаких тебе Барвихинских или Баварских хлебов. Были караваи из сельских или лесопунктовских пекарен, которые пеклись побольше размером и попышнее, а потому командировочный люд на лесопунктах и в сёлах, как деликатес, покупал такой хлеб себе и знакомым по несколько буханок. Впрочем, в 60-х, конечно, с хлебом было уже несравненно легче. С ассортиментом тоже. Тогда ситуация с продовольствием и достатком людей менялась прямо на глазах. У проходных заводов в Сыктывкаре, в Ухте, у контор леспромхозов стояли вместе с «досками почёта» и доски с цифрами статистики. Выглядело это примерно так: «В 1967 году рабочие завода (или леспромхоза) купили два автомобиля - «Запорожец» и «Москвич», в минувшем 1968 - уже пять автомобилей и двенадцать мотоциклов, в том числе пять с коляской, а в нынешнем 1969 году - восемь автомобилей и 36 мотоциклов». Здесь же были цифры купленных холодильников, телевизоров, радиол, велосипедов. Сегодня это выглядело бы странно и для кого-то даже кощунственно (считают содержимое моих карманов!), но тогда это всё воспринималось как что-то обнадёживающее, как совместная победа над нищетой и как дружное планирование общих перспектив.

Ситуация менялась на глазах... Поколение родившихся в конце 60-х годов прошлого столетия хлеб как ценность понимало уже только по рассказам родителей или в силу случайного личного опыта. Опыта реального голода.

Солдатский хлеб

В начале 90-х годов, когда окончательно рухнули остатки цензуры, на российских телеканалах появились сюжеты о голодных бродягах и нищих. Но особенно потрясли страну кадры, которые показала программа «Время», - голодных, доведённых до дистрофии матросов с острова Русский (недалеко от Владивостока). Кажется, двое из них от недоедания даже погибли. «Дедовщина» в армии, проблемы неуставных взаимоотношений были названы главной причиной этого чрезвычайного происшествия. Одни журналисты и политики винили во всем демократов, разрушающих армию, другие - коммунистов и армейскую бюрократию. На мой взгляд, вторые были правы больше. Солдат недоедал всегда. Это императив его жизни. Недоедать, недосыпать, хотеть пить, согреться или, наоборот, залезть в прохладу. Но голод, когда тело теряет по 26 килограммов в месяц и при этом должно выполнять поставленные задачи, к сожалению, так же часто бывает в армии, как и обычный недоед и недосып.

...На морозе в минус 35 с ветром мы, курсанты учебного полка Волочаевского городка (Хабаровск) рубили лопатой найденную в технической яме буханку белого хлеба. Создавали тайники с хлебом. Меняли его на сигареты и на более удобные валенки. Зима 1978-79 годов была лютой, на неё, как на минусовые максимумы, часто ссылаются в метеосводках и сегодня. Лютая зима вдвойне труднее солдату и в десять раз труднее солдату голодному. Мы терпели и мечтали: будем «дедами», наедимся! Кому-то повезло хотя бы со вторым годом службы. Я же попал в Амурскую область, в г. Свободный. Этот город сейчас знаменит тем, что там создают космодром. Тогда там ничего не создавали. Наш автобат стоял среди сопок и питался большей частью посылками из дома и ворованной картошкой из пригородных усадеб. Потому что то, что предлагала столовая, есть могли только гарнизонные свиньи. Без преувеличения. Чёрный перемороженный картофель, гнилое мясо, прогорклый до ядовитого состояния маргарин и животный жир. Деликатесом был гороховый суп, от плесени пахнущий водорослями. Осенью 1979 года автобат скосила «желтуха» (гепатит А) и дизентерия. Из более чем четырёхсот солдат свалилось триста! В это же время завшивели. Ни горячей воды, ни мыла. Спасались керосином, да и то - ворованным со складов. Трибуналы и гауптвахта уже не пугали. Гимнастёрки под утюгами трещали и расписывались кровавыми разводами... Картинка, как в гражданскую войну, не правда ли? Когда я пришёл из армии и рассказывал об этом отцу, в университете, ребятам, вернувшимся со службы в Германии и на Волге, мне никто не верил. «Ну, не до такой же степени!» - недоверчиво ухмылялись все. Дескать, солдатские байки - они, как байки рыбаков: фантазии приветствуются. Но это были не байки. Мне поверили через десять лет, когда программа «Время» рассказала об острове русский. Сколько их, таких солдатских» и матросских «островов»? Я уверен, что они есть и сегодня. Потому что всегда есть люди, имеющие власть не понимать голодного. Сытый голодного не разумеет, а уж властный и сытый - тем более.

Интернатовский хлеб