Блок

– Спасибо, – отвечает он, улыбаясь шире, обнажая щербинку между передними зубами. – Я рад, что в конце концов они меня не получат.

Я успеваю отметить, до чего грустная у него улыбка, а потом Вудс убегает из лаборатории через открытую дверь. Я смотрю, как он элегантно поднимает свое большое тело над перилами лестницы шестьдесят пятого этажа.

Он падает вниз в полной тишине, слившейся с перехватившим у меня дыханием.

– Нет, – говорю я, наконец, вздыхая. – Нет, я мог бы спасти тебя… я мог бы…

Перед глазами вспыхивает образ отца, падающего с крыши Вертикали «Черная дорога» и прихватившего с собой одного из солдат Хэппи, чтобы спасти мне жизнь. Я чувствую, как все сжимается в груди, ловлю ртом воздух снова и снова не в состоянии дышать.

– Я… я… я… – заикаюсь я, – я мог бы тебя спасти… я… я мог бы… мог спасти…

Руки трясутся, когда перед глазами ярко и реалистично всплывают образы падающего отца, Блю, истекающего кровью, вопли Мейбл, атакующих Полоумных, укусы крыс.

Свет гаснет, начинает мигать красным, и из динамиков раздается голос Хэппи:

– Инцидент на первом этаже. Инициирована полная блокировка. Просканировать и обыскать все этажи.

– Я мог бы тебя спасти… мог бы… я…

Где-то очень далеко, глубоко в подсознании, запертый в гробу, зарытом глубоко под землей, мой внутренний голос кричит мне встать, кричит, что Тайко еще жив, Малакай тоже жив, и ему нужна моя помощь.

– Дружок, – зовет ласковый голос, и я обращаю внимание на бледные розовые огоньки Плодожора.

– Я мог бы его спасти, – говорю я крохотному дрону-спутнику. – Я бы его спас.

– Невозможно спасти всех, дружок.

– Но он не должен был…

– Это было его решение. Ты рисковал жизнью, чтобы спасти своих друзей, так?

Я киваю, слезы текут по моим щекам.

– Я так больше не могу. Я уже стольких потерял, но они продолжают умирать один за другим.

– Я разрешаю тебе сдаться, дружок, если хочешь. Но если тебе нужно, чтобы кто-то сказал тебе «встань, продолжай сражаться, никогда не сдавайся» – это я тоже могу.

Я вытираю слезы с глаз, руки все еще трясутся, но я уже могу дышать и чувствую, как кислород беззвучно попадает в кровоток, давая мне силы.

– Скажи, – прошу я.

Огни Плодожора загораются ярче:

– Я верю в тебя, дружок! Давай, вставай!

Я заставляю себя подняться. Трясущиеся ноги несут меня к кровати Тайко. Я смотрю на парня, который обманул меня, сказал, что простил меня, что, чтобы пережить конец света, мы должны действовать сообща, а затем приклеил мне на спину пластырь «Побега», планируя медленно убивать меня ножом. Я игнорирую его. «Пусть станет одним из них, – думаю я. – Совесть его, небось, не замучает». И стоит в голове промелькнуть мысли: «Убей его!», мне самому становится совестно – не потому, что сама по себе эта мысль жестока, а потому, что так было бы милосердно, и все же я не способен отнять у него жизнь.

Я подхожу к кровати Малакая. Сирены продолжают выть, Хэппи отдает приказы.

Я хватаю парня – в верхней части радужной оболочки его глаз свет горит только в одном сегменте – и стаскиваю его с кровати.

Малакай вдыхает воздух, с криком проталкивая его в свои легкие.

– Черт тебя, Лука, а ты не особо спешил! – вздыхает он.

– Прости, – говорю я, не в силах думать ни о чем другом.

Неожиданно Малакай хватает меня и крепко обнимает обеими руками.

– Я люблю тебя, Лука, ты мой герой!

– А ты мой, – мычу я в ответ, прижатый лицом в крепких объятиях Малакая к его обнаженному плечу.

– План есть? – спрашивает он, механическими глазами осматривая комнату и этажи под нами. – Потому что тысяча девяносто восемь солдат идут сюда, и, если верить этим волшебным глазам, у нас есть секунд пятнадцать.

– Меньше, – доносится голос из другого конца комнаты.

Я оборачиваюсь и вижу, что Тайко сидит на кровати, его глаза светятся ярко-белым.

Хэппи добралась до нас.

Он спрыгивает с кровати и направляется ко мне и Малакаю.

– Черт, черт! – бормочет Малакай, пятясь назад, еще не оправившись от Блока и последствий паралича.

– Привет, новый друг! – говорит Плодожор, порхая у Тайко перед глазами и закрывая ему обзор.

Тайко швыряет маленький дрон на пол, и в этот момент меня ослепляет ярость.

Я шагаю к Совершенному, подняв кулаки, и со всей силы замахиваюсь ему в голову, но он, легко уклоняясь, наносит ответный удар мне прямо в солнечное сплетение, выбивая весь воздух из моих легких.

Я падаю на пол, хватая ртом воздух. Тайко замахивается ногой и ступней бьет меня в подбородок.

От удара моя голова откидывается назад, и белые звезды мерцают перед глазами, но ярость не покидает меня. Я встаю и бросаюсь на него, хватая его за талию и опрокидывая на пол.

Тайко наносит мне три удара, ни разу не промахнувшись: один в левый глаз и дважды в челюсть.

– Бесполезно драться со мной, – говорит он, вставая на ноги. – Ты ниже этого Носителя, легче, у тебя нет его навыков, нет таких улучшений, как у него.

– Нет, – отвечает Малакай, – зато у меня есть.

Малакай наносит Тайко четыре сильных удара, а затем бьет его головой прямо меж глаз.