Блокада молчания

Вновь вкрался первобытный ужас! Затылок онемел от предчувствия удара. Он перепрыгнул через ступень, ворвался в дом быстрее урагана, захлопнул за собой дверь. Не помогло. Сквозь серость просторного холла, совмещенного с кухней, к нему приближалось что-то смазанное, расплывчатое, но определенно не прозрачное. Евгений Давыдович взвыл от страха, бросился на боковую лестницу. Но снова оступился, ушиб коленку, схватился за ближайшую балясину, подтянулся. Он окончательно перестал соображать от страха. Хотелось бежать, прыгать через ступени, нестись быстрее лани. Но вместо этого банкир на четвереньках карабкался по лестнице, что-то выл, бессвязно мямлил. А за ним неторопливо двигалась эфемерная фигура, в руке которой было нечто, что светило красным огоньком и издавало еле слышимый звук, похожий на шелест листьев. За фигурой шла вторая, в принципе похожая, только повыше и помассивнее. Странная процессия перетекла на второй этаж, где обуянный ужасом банкир сделал попытку подняться и идти, как все нормальные люди. Но его носило от стены к стене, ноги не держали.

— Что-то он конем ходит, — шепнула женщина в мешковатых одеждах и маске.

— Как умеет, так и ходит, — отозвался мужчина. — Не придирайся к Евгению Давыдовичу. Ты снимай, дорогая, снимай его пируэты…

Ноги заплелись в тот момент, когда банкир собрался предпринять отчаянный рывок. Но он не сдался, испустил боевое мычание, метнулся с низкого старта, махнув ногой, как бы отбиваясь от преследователей, и влетел в санузел, расположенный в заднем коридоре второго этажа. С торжествующим ревом замкнул задвижку, будто от таинственных злоумышленников его теперь отделяла не хлипкая перегородка, а двери противоатомной защиты.

— Ты уверен, что он не держит пистолет в сливном бачке? — засомневалась женщина.

— Подумаешь, препятствие, — фыркнул мужчина, вынимая из рюкзачка за спиной миниатюрную фомку. Если господин Дворский и разбрасывал пистолеты по сливным бачкам, то в здешнем его точно не было.

Распахнулась дверь в санузел, и Евгений Давыдович узрел перед собой две бездушные «балаклавы», вопль отчаяния вырвался из измученного человека. Он рванул с диким ревом из туалета, и двое едва успели отпрянуть, иначе он бы их просто снес. Мужчина вырвался в холл, чтобы запрыгнуть на подоконник и распахнуть окно, но в этот момент незнакомец в маске что-то метнул ему в спину. Опять заплелись ноги, влиятельный банкир рухнул ничком, сжался в позе зародыша и жалобно заскулил.

— Мне одной этот эпизод напоминает небезызвестную сцену из «Кавказской пленницы»? — задумалась женщина. — А ты действительно не растерял сноровку, дорогой. Я считала, что бумеранги уже сняли с вооружения.

— Это не бумеранг, — отозвался мужчина. — Это шарик для тенниса.

— Для настольного? — изумилась женщина.

— Нет, для обычного. Пойдем-ка, солнце мое, побеседуем с ответственным банковским работником. Заодно объясним Евгению Давыдовичу, что выбитые зубы, как и нервные клетки, не восстанавливаются.

Над поверженным банкиром склонились две фигуры. Женщина снова включила видеокамеру.

— Буди его, дорогой.

Мужчина опустился на корточки, перевернул лежащего ничком банкира.

— Да тут не будить — воскрешать надо…

— Неужели так плохо? — забеспокоилась женщина.

— Да живой он, живой. Но знаешь, дорогая, признаюсь тебе честно, впервые вижу, чтобы человека без особо видимых причин сразил такой махровый страх. Ну нагнали немножко жути, чего же так раскисать сразу? А с виду такой суровый презентабельный мужчина, деловой, бескомпромиссный — настоящая акула банковского бизнеса. Знаешь, мне даже неловко. Неприступный домина, а сигнализация — барахло, обманка для богатых. Собачки на вид такие серьезные, а жрут, как котята, всякую гадость…

Поздно банкир сообразил, что его не будут ни грабить, ни убивать. Но страх высасывал все живое, он онемел. Когда его за шиворот поволокли на середину холла, он беспомощно махал руками и пускал пузыри.