Блокадные будни одного района Ленинграда

«Обращаемся в тов. Жданову А.А., с просьбой о том, что Комиссия Райсовета наши дома по Березовому острову д. 2 назначила к сломке, дома полукаменные[798], а поэтому живем по вышеуказанному адресу несколько лет в данных домах, заселенных женами красноармейцев и рабочими просим Вашего распоряжения об оставлении наших домов хотя-бы на зиму 1942 г. К зимней подготовке мы вполне готовы, на что имеется приемный акт Комиссии Райсовета … Жить в данных домах является еще возможным и переселение в другие помещения не целесообразным, а поэтому убедительно просим тов. Жданова А.А. разрешить проживать в вышеуказанных домах, что послужит в оздоровительную пользу нас трудящихся г. Ленинграда».

Окончание последнего предложения понятно: если останемся в своих домах – сможем выжить.

В «Книге памяти» по домам Березового острова умершими в период с октября 1941 по июнь 1942 г. перечислены 54 человека. За период с августа 1942 по декабрь 1943 г. – только один человек.

Прошло с написания писем жильцами Березового острова чуть более месяца, и 11 ноября датировано письмо заместителя председателя райисполкома управляющему домохозяйством № 132 Романенковой: «Удовлетворить заявление жильцов об оставлении дома и не включать его в список домов на сломку»[799].

Продолжим чтение книги Н.А. Манакова. Курсив мой.

«С грустью жители окраин покидали свои дома. В короткий срок 86 489 человек переехали из деревянных домов в пустующие квартиры центральных районов.

После рабочего дня на предприятиях и в учреждениях, вооружившись пилами, ломами, топорами, жители города отправлялись разбирать деревянные сооружения под руководством опытных бригадиров. Они снимали крыши домов, сдавали по документам в исполкомы районных Советов имущество эвакуированных, вынимали стекла из рам, демонтировали оборудование домов и разбирали стены. Тут же на месте бревна и доски пилили на дрова. Перевозка их производилась на автомашинах, грузовых трамваях, а во многих случаях и на ручных тележках.

Проведение этой организационно сложной работы потребовало больше времени, чем предполагалось раньше. В некоторых районах с опозданием вручались ордера на переселение и наряды на разборку строений. Поэтому срок окончания массовой разборки деревянных домов был перенесен на 20 октября. Но в небольших размерах эта работа продолжалась и после октября.

Массовое участие населения, коллективов промышленных предприятий и учреждений позволило обеспечить топливом Ленинград на зиму 1942/43 г. и отложить дрова в резерв. Всего было получено от сноса деревянных строений с 1 сентября по 25 декабря 1942 г. 1 миллион 15 тысяч кубометров дров. Из этого количества участники месячника получили 425 тысяч кубометров.

Всего с начала войны до 1 января 1943 года в Ленинграде было снесено 8162 деревянных здания с жилой площадью 1 миллион 235 тысяч квадратных метров. …

На всех этапах блокады борьба за бережливость и экономию была первым и непременным, а во многих случаях решающим условием победы над топливным голодом»[800]. Конец цитаты.

Теперь послушаем ленинградцев.

Н.И. Назимов:

«Дрова от сломанных домов возят на трамвайных платформах, телегах, запряженных людьми, на тележках или просто на себе»[801].

В своем дневнике бухгалтер Н.П. Горшков за 18 сентября 1942 г. записал: «Население деревянных домов спешно переселяется в центр города, в пустующие квартиры и комнаты, которых очень много после умерших зимой и эвакуировавшихся».

«Некоторые, придя с работы, находили свои вещи на улице, а огороды с овощами вблизи [деревянных] построек – поврежденными от слома стен домов»[802].

З.П. Кузнецова, 2015 г.: