Блокадный пасьянс

День знаменуется новым распоряжением главного командования сухопутных войск. Отменяются планы проведения наступательных операций Шлиссельбургской группировкой. Они должны быть отставлены, чтобы как можно быстрее снять подвижные дивизии с этого участка фронта.

Фюрер желает скорейшего применения 39-го моторизованного корпуса. Распоряжением главного командования сухопутных войск корпус получает задачу форсировать Волхов.

Буров:

Ночью танкисты под командованием полковника А. Г. Родина атаковали гитлеровцев в районе Лигово. Тяжёлые танки, сработанные ленинградцами, подавляя огнём и гусеницами фашистские орудия, миномёты и пулемёты, вклинились в оборону противника. В масштабах фронта итоги этого боя были, разумеется, скромными. Но уже одно то, что врагу пришлось пятиться и затыкать брешь в своей обороне, имело немалое значение.

Скрябина:

Буквально на глазах люди звереют. Кто бы подумал, что Ирина Левицкая, ещё недавно такая спокойная, красивая женщина, способна бить своего мужа, которого всегда обожала? и за что? За то, что он всё время хочет есть, никогда не может насытиться. Он только и ждёт, когда она что-нибудь достанет. Она не успеет войти в квартиру, как он бросается на еду. Конечно, она и сама голодная. А голодному человеку трудно лишиться последнего куска.

У нас в квартире самое удручающее впечатление производит семья Куракиных. Он, вернувшийся из ссылки, измождённый годами тюрьмы, уже начинает опухать, просто страшен. От прежней любви его жены уже ничего не осталось. Она всё время раздражена, ссорится. Дети плачут, просят есть и получают подзатыльники.

Однако Куракины не исключение: почти все люди стали другими в результате голода, блокады, безвыходного положения.

Меня поражает Сергей, мой муж. Он выделается среди людей, потерявших человеческий образ. Выделяется уже тем, что не изменился в своих отношениях к окружающим. Питание военных тоже далеко не блестящее. На завтрак им дают чашку жидкой каши. И он её не ест, приносит нашему Юре. У него одна забота – поддержать кого только можно. Часто появляется дома по вечерам во время тревог, боится, что я не уйду в подвал. Он прав: я не верю в спасительность нашего подвала, но в таких случаях, для успокоения мужа, забираю мальчиков и со всеми домочадцами тащусь в подвал. В последнее время там приходится сидеть чуть ли не ежедневно с семи часов вечера до двенадцати ночи. Немцы не делают передышки, затягивают бомбёжку на несколько часов. Зато когда ложишься спать, не так сильно чувствуешь голод. Поэтому часто стараюсь избежать этих походов в подвал и лечь в постель пораньше. Если удаётся заснуть, то вижу во сне стол, полный всевозможных закусок. Ешь все эти вкусные вещи, и просыпаться не хочется. А когда откроешь глаза, опять эта мрачная действительность и ноющее чувство голода.

Выдержим ли? Главное и единственное желание – не потерять детей, не видеть их гибель.

Буфф:

Первая поездка верхом по русской местности. Несколько лошадей сразу же увязли в болоте. Но их удалось сразу же вытащить. Сегодня мою лошадь забрал унтер-офицер В., так как на своем Фрице ему надоело ездить. Я вынужден был подчиниться.

Автор:

Об операции, описанной Буровым, и последующих боях на Петергофском направлении Лееб высказался 10 октября.

К архивам НКВД Буров не был допущен. Поэтому многие факты так и остались для него неизвестными. В частности, то, что 8 октября по Ладоге на огромной барже эвакуировали из города 2,5 тысячи политзаключенных. По пути баржа была обстреляна немецкими самолётами и на трое суток обездвижена. Всё это время заключенным не давали ни еды, ни питья. Тех, кто пытался выбраться наверх, уничтожали охранники. На Большую землю доставили лишь 700 человек. Об этом стало известно лишь после развала СССР.

Своей фразой о том, что немецкие лошади завязли в русском болоте, Вольфганг Буфф дал характеристику стране, где его совсем не ждали. Сама природа, казалось, противилась захватчикам. Постепенно, день за днём, менялся тон высказываний Буффа.

9 октября 1941 года, четверг, 110-й день войны

Лееб:

Сегодня в разговоре с генерал-полковником Бушем я обратил особое внимание на то, что дивизии, находящиеся у Волхова, должны быть готовы в любую минуту к наступлению в том месте, где нет противника, либо там, где он слишком слабый.

Буров:

Наши танкисты, прорвавшиеся накануне в район Лигово, 9 октября вели ожесточённые бои, чтобы не дать противнику подбросить резервы.

Первая воздушная тревога прозвучала в этот день на рассвете – в 5 часов 28 минут. Потом тревоги повторялись неоднократно и в общей сложности длились 9 часов 13 минут. Одних только зажигательных бомб враг сбросил на Ленинград до трёх с половиной тысяч.

Буфф:

Я сижу в деревянном домике в лесной деревушке неподалёку от Ленинграда. Сегодня мы пришли сюда по плохим дорогам через безлюдную лесистую местность. Везде следы боёв и длинные ряды немецких солдатских могил. Белые кресты из молодых берёзовых стволов украшают их.