Блондинка

Она шла домой по бульвару, стараясь держаться как можно ближе к краю тротуара, как велела мать. Машин на улице было немного, вот с лязгом промчался мимо трамвай, но пассажиров в нем не было. Заблудиться она никак не могла, она знала дорогу.

Однако, подойдя к дому мамы, она вдруг увидела, что это тоже АСЬЕНДА, но только совсем не мамина, а другая; поняла, что, должно быть, заблудилась во времени. Никакая это не Меса-стрит, а Хайленд-авеню & в то же время вроде бы похоже на Меса-стрит, потому что вот он, прямо перед ней, маленький белый домик в мексиканском стиле, с зелеными навесами над окнами, Глэдис называла их «бельмом на глазу». Вот она, ржавая пожарная лестница, – Глэдис шутила, что, когда начнется пожар, она непременно рухнет под чьим-нибудь весом. АСЬЕНДА с ярко освещенным, ослепительно-ярко освещенным крыльцом, прямо как на съемочной площадке. А вокруг царит сплошная, непроницаемая тьма. Тут ей стало страшно.

Постарайся собраться Норма Джин не отвлекайся этот круг света твой ты входишь в этот круг и становишься там недосягаема ты повсюду носишь его с собой куда бы ни направилась

Норма Джин стояла на ступеньках, Глэдис вышла ей навстречу. Глэдис улыбалась, была в приподнятом настроении. Губы накрашены, щеки подрумянены, от нее исходит цветочный аромат. Глэдис была совсем молодая. То, что должно было случиться, еще не случилось. Глэдис с Нормой Джин смеются, словно непослушные девочки. Как же им весело! Как они счастливы!

В квартире Норму Джин поджидает сюрприз. Сердце у нее трепещет, словно птичка колибри, зажатая в руке. Хочет вырваться и не может. В кухне расклеены по стенам афиши – Чарли Чаплин в «Огнях большого города»; его изумительные глаза устремлены прямо на нее. Прекрасные печальные темные глаза смотрят на Норму Джин. Но сюрприз Глэдис находится в спальне. Глэдис дергает ее за руку, потом приподнимает Норму Джин & показывает ей снимок в рамочке. На нем красивый улыбающийся мужчина. Кажется, в этот момент он улыбается только ей одной.

– Видишь, Норма Джин? Этот человек – твой отец.