Блондинка сдавала в багаж…

Была половина десятого. Полчасика подождем и узнаем, с кем из нашей группы якшается коварный Максим. Честно говоря, я надеялась, этим мы и ограничимся, а фраза подруги «отобрать корону и испортить мерзавцу карьеру» была произнесена сгоряча. Действительно, как она себе представляет конкретные действия? Набросимся и побьем? Мужчины сильнее. Ворвемся в клуб, чтобы закатить скандал? Еще вопрос, пустят ли туда. По мне, лучше б не пустили…

Я искоса глянула на подругу.

– Осталось двадцать минут, – тут же произнесла она. – Надо обсудить план действий. Задерживать и отбирать будем на выходе или на входе?

– За…задерживать и отбирать? – горестно пролепетала я.

– У тебя есть более интересные предложения?

Я задумалась. Настя казалась настроенной весьма решительно, а значит, отговаривать ее бесполезно – эффект будет противоположный. Однако остатки здравого смысла в моей голове громко вопили, что задержание и отбирание вряд ли хорошо для нас кончатся.

– Помнишь, – осторожно начала я, – мы с тобой обсуждали узкую квалификацию преступного мира?

– Нет, не помню.

– В отеле между Амстердамом и Антверпеном. Ну, там, где ты пела Сергею Земфиру! Вспомнила?

– Где ты пугала его «Кыш-мышью»? – поправила Настя.

– Неважно. Помнишь, я жаловалась на геном? Он у меня не для налетчика и даже не для карманника. Я гожусь только в мозговые центры… придумывать, а не реализовывать. А против генома не попрешь, понимаешь?

– Я за двоих отдуваться не намерена! – вскинулась подруга. – Думаешь, раз я удачно сходила на панель, то теперь ты вечно будешь на мне ездить? Нет уж. Одна я на дело не пойду.

Я, рассчитывавшая именно на подобную реакцию, мысленно улыбнулась. Однако насладиться триумфом мне не дали. Старичок рядом уронил газету. Я наклонилась ее подобрать, он тоже, мы почти столкнулись головами, и в нос вдруг ударил знакомый запах. Я принюхалась… быть того не может! От французского старичка (между прочим, в усах и с лысиной) определенно разило Сергеем! Что за безобразие? Может, мои рецепторы обезумели? То для них Максим пахнет Вовчиком, а теперь того хуже!

– Сергей! – ошеломленно воскликнула я. – О боже! Настя, ты слышишь? Сергей!

Старичок вскочил.

– Достали вы меня, достали! – завопил он по-русски, потрясая кулаками. – Не могу я больше! Прибил бы, прибил на месте!

Честно говоря, я так и не поняла, было последнее фигурой речи или декларацией о намерениях. Я действовала инстинктивно и молниеносно. Поскольку рядом машут руками, грозясь прибить, я автоматически подняла, словно щит, свой громоздкий пакет. Раздался металлический грохот, напоминающий удар в набат. Примерно так, наверное, собирали новгородское ополчение при приближении тевтонцев. «Профи», – простонал старичок дурным голосом, с ужасом на меня глядя. Хотя глядеть ему следовало совсем в другую сторону, ибо Настя встала и молча ударила его ногой в солнечное сплетение. Странный тип упал как подкошенный.

Все произошло в считаные секунды. Раз – и незнакомец лежит на асфальте, а подруга стоит рядом и смотрит на него так изумленно, словно и не она все это натворила.

– Ты зачем? – с трудом шевеля языком, выдавила я.

– О господи! – вдруг громко и радостно возгласила Настя, обратив очи к небу. – Спасибо тебе, что сегодня не среда!

Вздрогнув, я вышла из прострации. Чувство долга, черт его побери… Рядом со мной один раненый и одна помешанная – кому теперь их опекать, если не мне? Не стриптизеров же из клуба звать на помощь?

Решив, что психические травмы подождут, я поспешила заняться физическими, то есть нагнулась к недвижному телу. Оно дышало – значит, было живым.

– Давай положим его на скамейку, – предложила я. – Хоть и лето, но на земле холодно. Заболеет еще!

Я взяла старичка за плечи, Настя за ноги, однако сил у нас не хватало. Тогда я села на корточки, чтобы подсунуть бедняге под голову свою сумку – пусть ему будет хоть немного удобнее. Признаюсь, добрых намерений у меня было больше, чем умения. Елозя по асфальту в отчаянных попытках, я неожиданно почувствовала, что волосы старичка остались у меня в руках. У меня перехватило дыхание. У человека и так с шевелюрой негусто, а я лишила последних остатков. Ведь хотела как лучше, а вышло – как всегда…

– Ты это зачем? – неодобрительно осведомилась Настя.

– Э? Ууу… – горько, но честно ответила я, рассматривая неожиданно доставшийся мне трофей. Потом перевела взгляд на пострадавшего. Без парика сомнений не оставалось – это был Сергей!

– Ловко ты его пронюхала, – заметно успокоившись, похвалила меня подруга. – Значит, преступник все-таки он?

– Мы же не договаривались бить, – напомнила я. – Только задержать и отобрать. Мне кажется, ты переборщила.

– По-твоему, лучше, если б он убил тебя? – взвилась Настя. – Впредь буду знать.

– Почему убил? Он ничего мне не сделал.

– Ничего себе, не сделал! Так ударил… у тебя аж все загудело. Это чудо, что ты жива!

– А я ничего особенного не почувствовала, – призналась я. – Хотя гудело, да. Это я пакетом прикрылась. О боже, там ведь…