Блондинка в бетоне

– Слишком поздно, – задумчиво сказал он. – Впрочем… Давай-ка, вытащи кассету.

Вытащив из магнитофона кассету, Босх через левое плечо протянул ее Мора.

– Нет, нет, я хочу, чтобы ты сам это сделал, Гарри. Открой нижний ящик и достань оттуда магнит.

Так вот что представляла собой «хоккейная шайба»! Положив кассету на тумбочку, Босх потянулся за магнитом. Ощущая в руке его тяжесть, он подумал, что, может быть, стоит обернуться и треснуть им Мора, прежде чем тот успеет нажать на спусковой крючок.

– Даже не думай, – словно прочитав его мысли, сказал Мора. – А что делать с магнитом, ты и сам прекрасно знаешь.

Босх провел магнитом вдоль кассеты.

– Давай-ка вставим ее и посмотрим, что получилось, – велел Мора.

– Хорошо, Рей. Как скажешь!

Вставив кассету в магнитофон, Босх нажал на кнопку воспроизведения. На экране, озаряя Босха сероватым отсветом, отразились одни помехи. Он включил быструю перемотку, но помехи продолжались. Запись была полностью стерта.

– Ну вот и хорошо, – сказал Мора. – Надо было мне самому это проделать. Это была последняя кассета.

– Вещдоков больше нет, Рей. Теперь ты чист.

– Но ты же все знаешь! И ты об этом расскажешь, не так ли, Гарри? Ты сообщишь в ОВР. Ты расскажешь об этом всему миру. Так что не говори, будто я чист. Обо мне все будут знать.

Босх ничего не ответил. Ему показалось, будто где-то скрипнула половица.

– Давай я дам тебе подсказку, Гарри… В этом мире все на самом деле не такие, какими притворяются. Все. Даже когда они сидят у себя дома за закрытой дверью. И никто никого по-настоящему не знает, даже если считает иначе… Максимум, на что можно надеяться, – это понять себя. А когда это сделаешь, когда увидишь свое подлинное «я», иногда очень хочется отвернуться…

Несколько следующих секунд Босх ничего не слышал. Он не отрывал глаз от телевизионного экрана, где, казалось, возникали и исчезали какие-то призраки. Начинала болеть голова, и он надеялся прожить еще достаточно долго, чтобы как следует почувствовать головную боль.

– Ты всегда ко мне хорошо относился, Гарри. Я…

В коридоре послышался какой-то шум, потом крик:

– Мора!

Это был голос Шихана. Сразу вслед за этим помещение залил яркий свет. Босх услышал, как по деревянному полу прогрохотали несколько пар ног, затем послышался крик Мора и шум падения. Сняв большой палец с кнопки передачи, Босх рванулся вправо, в сторону от схватки. В этот момент грянул выстрел – громче этого звука Босху еще ничего не доводилось слышать.

Глава двадцать восьмая

Как только Босх освободил канал, в ровере почти сразу зазвучал голос Ролленбергера.

– Босх! Шихан… Первый! Что там у вас происходит? Что… доложите немедленно!

– Это Шестой, – выдержав паузу, спокойно ответил Босх.

– Бригадир, вам желательно прибыть на номер двадцать объекта.

– К нему домой? Что… была стрельба?

– Советую вам держать канал открытым, Бригадир. И всем другим подразделениям спецгруппы, невзирая на то, есть ли вызов. До особого распоряжения всем подразделениям семь-десять. Пятый, ты готов?

– Пятый слушает, – ответил Эдгар.

– Пятый, ты можешь встретить меня на номере двадцать объекта?

– Уже еду.

– Это Шестой, прием.

И Босх выключил ровер до того, как Ролленбергер успел что-либо сказать.

Чтобы добраться от оперативного штаба в Паркер-центре до Сьерра-Линда, лейтенанту потребовалось тридцать минут. К тому времени когда он приехал, Эдгар был уже там. Как только Ролленбергер подошел к входной двери, Босх сразу ее открыл. Лицо лейтенанта было багрово-красным от гнева и недоумения.

– Послушайте, Босх, что за чертовщина здесь происходит? Вы не имеете права отменять мои распоряжения.

– Я подумал, что чем меньше народу будет об этом знать, тем лучше. Я вызвал сюда Эдгара. Я подумал, что этого будет достаточно, чтобы справиться, и в то же время лишних…

– О чем знать, Босх? С чем справиться? Что здесь происходит?

– Один из ваших подчиненных провел незаконный обыск жилища подозреваемого, – окинув его долгим взглядом, спокойно сказал Босх. – Он был застигнут на месте, когда подозреваемый ушел из-под наблюдения, проводимого под вашим руководством. Вот что произошло.

Ролленбергер отреагировал так, будто ему дали пощечину.

– Вы что, с ума сошли, Босх? Где здесь телефон? Я позвоню…

– Позвонив шефу Ирвингу, вы можете забыть о руководстве спецгруппой и о многих других вещах.

– Черта с два! Я не имею к этому никакого отношения. Когда вас поймали за руку, вы действовали по своему собственному плану. Где Мора?

– Он прикован наверху, в комнате справа.

Ролленбергер оглядел стоявших в гостиной. Шихан, Опельт, Эдгар. Все они ответили ему невозмутимыми взглядами.

– Если вы ничего об этом не знали, лейтенант, – сказал Босх, – то вам нужно будет это доказать. Все, что сегодня было сказано по симплекс-пять, полностью записано в центральном узле связи. Я ведь сказал, что я в доме, но вы никак на это не отреагировали. Вы даже несколько раз со мной заговаривали.

– Босх, вы употребляли кодовые обозначения, я не… я…