Блондинка вокруг света или I did it my way

Паром швыряет немилосердно. Он то застывает на волне, то падает вниз, заставляя все внутренности зависать в животе в невесомости. Появляется рвотный рефлекс. По парому ходит матрос и, держась за стены, раздаёт желающим пакеты. Я тоже получаю свой. Меня мутит, и я ложусь на свободную лавочку. Я совершаю побег вовремя. Мне пишут, что на следующий день после моего отъезда, в связи со штормовой опасностью, все паромы отменяются на неделю.

Ну, а я нахожу себя в Никарагуа. Близ Самото каньона.

В Никарагуа, на границе с Гондурасом, есть интересное местечко близ городка Самото. Называется Самото каньон, куда местные гиды водят экскурсии. И у них даже есть представления о технике безопасности. Гиды выдают обувь для ходьбы по кораллам и спасательный жилет. Вода в каньоне прозрачная и свежая. Кое-где приходится плыть, кое-где переправляться на лодке, кое-где брести по каменистому дну, кое-где прыгать с камней в воду.

Я останавливаюсь в гостинице столетней давности. Обшарпанные стены слеплены из глины и трухи. В городе сегодня нет ни одного иностранца. Я одна. Мелкими перебежками нахожу куриный бар, где усатые никарагуанские мачо, в широкополых шляпах, пьют пиво под звуки латины. При моём появлении они перестают разговаривать и опускают на стол кружки с пивом и нижние челюсти. Я стараюсь как можно скорее получить свою курицу и покинуть никарагуанскую пивнушку. Я чувствую себя в этой центральноамериканской глуши, как белая ворона с огненным хвостом. Наутро я потороплюсь отсюда смыться. Это место не для блондинки.

В Леоне меня прозвали киборгом за то, что я с лёгкостью поднялась на вулкан Телика, на час раньше остальных. При этом, ещё и обутая в пляжные шлёпанцы. Для меня не новость. Я вообще очень быстро хожу. Но шлёпанцы стали предметом большого недовольства гида. Перед началом трека он строго отчитал меня и заявил, что хорошо знает таких тупых блондинок, как я, и что ждать меня никто не будет, «поскольку люди пришли сюда не в игрушки играть, а покорять вершину». Я обиделась и пошла…

— Ах, не будете ждать? Ну, и я вас не буду…

Потом одногруппники шутили, что ночью я сплю, воткнув два пальца в электрическую розетку, как и полагается киборгу. Но той ночью я подзаряжалась от лавы, клокочущей в жерле вулкана. Вулкан рычал, извергал клубы серы и переливался лавой в темноте. Настоящий ад там, внизу.

Гиду нечего было сказать, а кроме всего прочего, он забыл мой спальный мешок. Я хоть и киборг, но очень теплолюбивый. Температура ночью драматически падает, хоть в жерло лезь греться. Так что вторую часть оплаты за тур я просто не внесла. Он и не настаивал.

В Леоне я встречаю несколько человек, с которыми буду случайно сталкиваться, на протяжении нескольких месяцев, тут и там. Один из них байкер, он приехал на мотоцикле из Чикаго, сделав крюк аж через Канаду, и два моряка, один тоже из Чикаго, а другой из Флориды.

Тихий океан в Никарагуа некомфортен. Он холодный и буйный, а дно усыпано камнями. Поэтому надолго я здесь не остановлюсь. Следующий город — Гранада.

Водитель в никарагуанском автобусе подпрыгивает на своём сиденье и пританцовывает под сальсу. У него в салоне всё оборудовано для каждодневной фиесты. Динамики подключены, светомузыка установлена. Передняя панель одета в красный бархат и обрамлена зеркалами и искусственными цветами. С потолка свисают, болтаясь, два красных сердца из чистейшей пластмассы, пронзённые стрелой. Неважно, какая у тебя работа, ты всегда можешь сделать её интереснее. Водитель сам ведёт, сам диджеит, сам подмигивает фарами и глазами. Он и секунды спокойно просидеть не может на своём водительском месте.

Гранада — приятный город, в испанском стиле, на берегу озера Ометепе. Это излюбленное место туристов. Особенно туристы любят главную улицу, где они пьют, едят и зависают.

Я готовлю сама или иду есть на местный рынок. Я уже давно не ела в ресторанах. Один раз, на рынке, мне случилось поесть ячменную кашу с мясом и яйцами игуаны. А в этот раз я ем ячменную кашу с мясом черепахи. Какая экзотика! «Я мечтала о морях и кораллах, я поесть мечтала суп черепаший…» Надеюсь, та черепаха не была дикой.

На поверхности озера Ометепе никогда не прекращается рябь, и ветер дует беспрестанно. Вода коричневая и мутная. В этом озере водятся тупорылые акулы, или акулы-быки. Они самые кровожадные и опасные в мире, среди акул. Мутная вода озера не манит. Я провожу всего одну ночь посередине озера Ометепе, на одноимённом острове, рядом с курящимся вулканом. Весь день я пытаюсь организовать экскурсию на вершину другого, погасшего вулкана, в жерле которого располагается озеро, пригодное для купания. Так и не найдя единомышленников, я отступаю. Не судьба. Я уже облазила столько гор и вулканов, что можно немного расслабиться.

Зигзаг пошёл опять на побережье Пацифика. Сан-Хуан-дель-Сур — последнее место в Никарагуа, которое я посещаю. По дороге с пристани Ометепе к автобусам до Сан-Хуана разваливается, наконец, мой многострадальный рюкзак. Из него выпадают вещи, и мне приходится брать такси до города.