Блондинки не сдаются (СИ)

— Мне тоже было больно, когда ты воткнула в меня зубы, — парировал я. — Выметайся, пока еще что-нибудь не разбила.

— Хам! — она пулей выскочила из квартиры.

Я рассмеялся. Почему-то было весело. Даже сломанный телевизор не испортил настроение.

Мы сели в машину. Весенние сумерки принесли прохладу. Маша ежилась, озираясь кругом. Я взял с заднего сиденья плед и бросил ей на колени.

— Укройся, а то трясешься как заяц.

— Спасибо, — буркнула она, разглядывая шерстяную вещь.

— Не бойся, стираный, слюни в него не пускал, — улыбнулся я, наблюдая за ее действиями.

— Перестань меня донимать, — уставшим голосом попросила она.

Выбравшись из частного сектора, я направил машину по шоссе к центру города. Минут через пятнадцать за стеклом замелькали рекламные огни магазинов, кафе, торговых центров и палаток с шаурмой. Проезжая мимо одной из них, я сбросил скорость.

— Ну что, едем в ресторан? — спросил я, подруливая к палатке. Хотелось есть. За весь день во мне было лишь разнообразие чая, от зеленого до черного.

— Нет, домой! — пытаясь не дать повернуть к палатке, она резко дернула руль.

Я не ожидал такого рвения девушки домой, от чего не сжал вовремя руль. Машина потеряла управление и мы врезались в угол торговой палатки. Удар был несильным, однако тряхнуло так, что девушка подскочила на сиденье и стукнулась головой о бардачок. Я был пристегнут, поэтому отделался испугом.

Волна ярости и гнева накрыла с головой. Сколько же проблем доставляет эта маленькая ведьма. Я вышел из машины и грубо выдернул ее с переднего сиденья:

— Да ты просто вредитель какой-то! — крикнул я, схватив ее за руку и подтащив к месту столкновения. — Смотри, что ты натворила!

Из палатки выбрался ошалевший от криков и происходящего молодой парень в белом колпаке и халате, и во все глаза уставился на нас.

Не знаю, что на меня нашло. До встречи с идиотом я была спокойной, выдержанной и хладнокровной. Сейчас же каждое его движение, действия и слова вызывали желание сделать все наоборот. Какой-то неконтролируемый внутренний протест против понукания мной как ребенком. Я посмотрела на разбитый бампер Лексуса и поняла, что мне хочется плакать. Андрей нависал надо мной с искаженным от гнева лицом. Протерев шишку на лбу, я выдернула свою руку и гордо взглянула на него.

— Сказал, что отвезешь домой. Какие рестораны на ночь глядя?!

— Я хотел купить булку в палатке, проголодался, — неожиданно остыл он и, махнув на меня рукой, отправился к парню в колпаке.

— Держи визитку, здесь указан телефон, — обратился Андрей к продавцу, пока тот растерянно осматривал погнутый угол металлического ларька. — Пусть владелец магазина завтра мне позвонит, обсудим компенсацию. Каюсь, виноват, ремонт компенсирую.

Парень кивнул, цокая языком и что-то бормоча на ломанном русском языке.

— Не переживай, я скажу, что ты защищал ее как мог, — подмигнул ему Андрей.

Надо отдать негодяю должное, присутствие духа в сложной ситуации он не терял. Я боялась, что он разорвет меня на части. Что дальше будет, страшно было представить.

— Чего стоишь и трясешься как заяц? — толкнул он меня к машине. — Садись, принцесса.

— Мы почти доехали, я сама могу дойти, — попыталась я увернуться и убежать с места преступления.

— Я обещал родителям доставить тебя до двери квартиры, к тому же кто будет улаживать ситуацию с разбитым телевизором, бампером и поврежденным магазином? — он открыл дверь и приглашающим жестом указал внутрь. — Думаю, мы с тобой как минимум год будем этот вопрос решать.

— Почему год? — не поняла я, пытаясь скрыть страх в голосе. — Ты собираешься подать на меня в суд? — я уселась на переднем сиденье и пристегнула ремень.

— Потому что сумма получается большая, — с этими словами Андрей достал из бардачка ежедневник, вырвал оттуда чистый лист и протянул мне. — Пиши расписку, — он задумался, — Я, далее ФИО, год рождения данные паспорта, обязуюсь вернуть, потом мою ФИО…

— Кроме твоего дурацкого имени, других данных у меня нет, — огрызнулась я и бросила листок на пол. — Не буду писать.

— Будешь, иначе мы пойдем с тобой к родителям, и я им с особым педагогическим тактом поясню, за что и сколько мне должна их дочь, и про то, что я не педагог, тоже расскажу.

— Ты мерзкий шантажист! — я не пыталась скрыть, что в данную минуту хочу убить его.

— Я реалист, все заработал своим трудом.

— И чем же ты все это заработал? — не скрывала я иронии. — Судя по замашкам фашиста, коллектором или рэкетиром.

— Торговлей, — невозмутимо ответил Андрей. — Женскими органами, — добавил он и оглядел меня. — Надеюсь, ты ничем не болеешь, выглядишь неплохо.

— Это шутка? — растерянно выдавила я.

— Конечно шутка, я торгую минералами. Мы отвлеклись. Написала свои данные?

— Написала! — воскликнула я, с трудом сдерживая гнев. — Я не знаю твоей фамилии, не дави на меня!

— Списывай отсюда, — он бросил мне на колени свой паспорт. — Обязуюсь вернуть сумму в размере 500 тысяч рублей.

— Сколько?! — с ужасом перебила его я.