Блуд на крови. Книга первая

— Я сейчас выйду, Каролина Ивановна! Вдруг глаза у хозяйки округлились, она указала рукой на пол:

— Помилуйте, как можно горящие папиросы бросать на пол! Половичок, кажется, уже тлеет.

Елизавета торопливо подняла папиросу, заискивающе проговорила:

— Виновата, больше никогда вас, Каролина Ивановна, не огорчу. Пошли пить чай!

РАЗНЫЕ ПЛАНЫ

Вечернее чаепитие было традицией москвичей. Вот и в доме Каролины Ивановны за стол садилась кроме нее, одинокой вдовы, уже знакомая нам Елизавета Юрьевна Ульдрих — компаньонка хозяйки. Девица приехала в Москву из Митавы в 1895 году. О своих целях она говорила так: «Желаю закончить университет, чтобы служить на благо человечества!»

За стол приглашались также 35-летняя кухарка Анастасия Шаховцова, женщина удивительной силы и страшного аппетита, и 58-летний дворник Егор Волченков, косоглазый, длинноносый, любивший выпить и рассказать что-нибудь из своей службы в почтовом ведомстве — о разбойниках или нападениях на людей диких зверей.

Сегодня за столом было оживленней обычного. Хозяйка говорила:

— Вы, дорогая Елизавета Юрьевна, из западных краев в Москву, а я напротив — собираюсь в Вильну.

Все уже знали, что за хозяйку просватался богатый отставной генерал из Вильно. Каролина Ивановна вчера посетила вместе с Елизаветой банк и сняла для поездки 500 рублей.

Увидав деньги, на взгляд Елизаветы совершенно громадные, она завистливо подумала: «Дает же Бог людям счастье! Если бы мне такой капитал, купила бы себе беличью шубу и две, нет, три пары бальных туфель. И еще поступила бы на какой-нибудь факультет и окончила его!»

Зачем ей были нужны именно бальные, а не какие-нибудь другие туфли, и какой именно факультет собиралась кончать она, если бы ей вдруг достались эти 500 рублей, девица объяснить не умела.

В тот же день она встретилась со своей подружкой Паулиной Грюнберг. Они сидели в кафе на Тверском бульваре, пили ликер «Розы» и тяжело раздумывали: как завладеть этим капиталом?

— Я знаю, куда хозяйка прячет деньги, но до воровства никогда не опущусь, — с брезгливой гримаской произнесла Елизавета. — Мне будет стыдно хозяйки.

— Так где деньги?

— В сейфе, а ключи от него в бельевом шкафу. Думаю, там фамильные драгоценности, — начала фантазировать Елизавета.

— И еще на пальце у нее золотое колечко, ты мне говорила, — хозяйственно напомнила Паулина.

Подруги замолкли, размышляя об одном и том же.

Паулина вдруг резво проговорила:

— Я придумала нечто гениальное!

И далее она поведала план, согласно которому следовало хозяйку убить. «Тогда, — весело захлопала в ладошки Паулина, — не стыдно забрать у нее деньги и ценности!»

— Замечательно, ты, моя прелесть, просто умница! — и Елизавета чмокнула подругу в губы.

Вот этот план девицы и собрались осуществить нынче.

У САМОВАРА

— Пейте, душенька, чай с вареньем, — хозяйка заботливо ухаживала за Елизаветой. — Что-то сегодня вы задумчивы?

Компаньонка действительно крепко задумалась о том, что сегодня же надлежало осуществить. Паулина прошлый раз в кафе сказала:

— Я тайком пройду к тебе в комнату и спрячусь. Когда все уснут, мы убьем хозяйку.

— Правильно! — поддержала Елизавета. — Затем мы накапаем немного кровью у служанки Анастасьи в комнате и подсунем ей несколько вещей убитой. Ты же, Паулина, возьмешь с собою все реквизированное у Каролины Ивановны и отсидишься у себя на квартире. Не вздумай приходить ко мне! Когда Анастасью арестуют и на нас не будет подозрения, мы станем тратить деньги…

— И поступим в университет! — добавила Паулина. — Чтобы быть полезными людям.

Потом девицы, наконец, догадались, что резать хозяйку нельзя, потому как сами могут испачкаться кровью, а они крови боялись.

— Мы ее просто задушим! — улыбнулась Паулина. — Так эстетичней!

Елизавета подпрыгнула от восторга:

— Вот именно! Я читала про свирепого разбойника-француза Жустина. Он был страстным и ревнивым. Когда ему казалось, что его жена недостаточно горяча с ним в постели, он брал подушку, клал на голову и не отпускал ее до тех пор, пока под ним не оказывался холодный труп! Так Жустин задушил семь очаровательных красавиц!»

«— Ах, как чудесно — подушкой! Можно и веревочкой, но это… не так изящно».

…Елизавета, словно очнувшись, вернулась сознанием к происходящему вокруг. Каролина Ивановна говорила:

— Венчаться мы решили в Москве, в церкви Знамения Пресвятой Богородицы. Это за Петровскими воротами, во 2-м Знаменском переулке. Ведь меня там крестили. Я себе заказала подвенечное платье, на примерку ездила в Петербург к самому Чернышеву. Знаменитый мастер!

Елизавета со злорадством подумала: «Не красоваться тебе в этом платье, да и генерала своего не увидишь! А ляжешь ты сначала в гроб, а на лоб тебе положат венчик. Глаза твои безобразно провалятся и будешь ты желтой, словно лимон. А потом тебя опустят в землю. Навсегда! И все это произойдет по моей воле!»

И вдруг неожиданно для себя спросила хозяйку (об этом есть в деле свидетельские показания):

— А что, Каролина Ивановна, не хотели бы вы помереть? Вот прямо сегодня в ночь?