Блуд на Руси (Устами народа) - 1997

Силою обстоятельств, кутежи продолжались теперь до утра, так как ночью все равно нельзя было спокойно вернуться домой. Экзотические тайные притоны начинали свои собрания не позже восьми часов вечера. С легкой руки сверх-эстетов, к которым принадлежала поэтесса Г., жена известного поэта М., артистка Я., молодая жена бывшего царедворца, княгиня Б., юная баронесса М. и две дочери сенатора Е., к этому интеллигентному обществу поклонниц культа острова Лесбоса, присосались жаждущие ощущений пепиньерки одного аристократического института ведомства императрицы Марии. Кружок разрастался, благодаря покровительству княгини Б., располагавшей полуособняком на Дворцовой набережной.

Как ни старались эти милые дамы и полудевы сохранить тайну своих радений, тем не менее вскоре этот экзотический клуб стал присным во языцах.

Прислуга, как известно, не хранит пикантных тайн своих господ. О них при случае говорят своим друзьям. Тс, в свою очередь, на ушко шепчут о том своим барыням, конечно, под строгим секретом. Молва разносится таким образом по всему городу.

Так узнала об этом клубе и Гвоздева. В ее уме никак не укладывалась мысль, чтобы подобный салон обошелся без ее активного участия. Развратное воображение княгини тем временем искало всякие новые возможности.

Первое время радения происходили как-то частным образом. Собирались дамы, читали пикантные произведения гомосексуального характера, а затем, уже разгоряченные, они удалялись в особо приспособленные два аппартамента, две комнаты с громадными тахтами, покрытыми шкурами соболей, песцов и тигров.

Здесь лесбиянки разоблачались и предавались разнузданному сближению, сначала путем поцелуев, которые постепенно переходили в ласку всего тела, взаимно доводившую друг друга до кульминационного пункта сексуального раздражения. В вихре страстей они забывались настолько, что кусались. Бывали даже случаи покушения на убийство в порыве садизма.

Между этими женщинами существовала определенная ревность. Некоторый из них были настолько влюблены в своих кошечек, что устраивали им бурные сцены. Эти парочки: кот и кошечка, были известны во многих салонах Петрограда и Москвы. Их в насмешку называли голубками, хотя это сближение носило далеко не невинный характер.

Впоследствии такие отдельные радения уже не удовлетворяли жажду ощущений вошедших в транс развратниц. Им нужен был большой масштаб, — массовое ощущение.

В погоне за таким зрелищем общей вакханалии, в полуособняке был устроен громадный бассейн, окаймленный мраморными колоннами и фигурами, за которыми красовались бесконечные диваны восточного типа, покрытые белыми простынями и снабженные множеством подушек. Здесь, в этом бассейне, активные лесбиянки любовались и очаровывались безупречными формами своих кошечек. Это любование переходило в транс. Котики бросались в бассейн, ласкали их тут же в воде и, в каком-то забытьи, извлекая кошечек из бассейна, бросали их на диваны, где продолжался транс, вырождавшийся в уродливую форму гомосексуального радения.

Стыд, чопорность, брезгливость все отходило на последний план, а на первом — было одно лишь стремление удовлетворить ненасытную жажду утонченных развратных ощущений. В этой пряной атмосфере, среди аромата чудных французских духов и температуры в 20 градусов тепла, женщины утрачивали образ и подобие людей.

Вакханалия длилась долго, с перерывами, во время которых подавали черный кофе с ликерами, шампанское, фрукты и конфеты. Шампанское в крюшонах пользовалось особым успехом. Его пили, как воду.

Около четырех часов ночи происходил большой перерыв. Обнаженные дамы облачались в прозрачные газовые халатики и отправлялись в жарко натопленную столовую, где их ждал обильный вкусный ужин.

Затем, после изрядно выпитого вина, вакханалия достигала своего апогея. Возвращались снова в комнату радений. В разгаре вакханалии в воздухе стоял стон, страстное стенание, иногда даже сопровождавшееся истерикой.

Гвоздевой удалось проникнуть в круг лесбиянок. Она нашла пути, при посредстве дочерей тайного советника и сенатора Е., проживавшего в Павловске уже добрый десяток лет. Гвоздева дружила с дочерьми и очевидно ей помогли молодые поклонницы пряного культа, проникнуть в святое святых своего Храма Любви, как назывался зал радения.

Саня играла активную роль и избрала своей возлюбленной юную Тамарочку, младшую дочь сенатора. Последняя в данном случае изменила баронессе М., за что баронесса неофитке лесбиянства устроила форменный скандал. Но она вскоре утешилась, найдя себе юную красивую и совершенно невинную неофитку в лице пепиньерки одного из институтов Петрограда. Уже развращенная баронессою лесбиянка, втянула, в свою очередь, в этот круг других пепиньерок того же института.