Блуд на Руси (Устами народа) - 1997

Однажды, одна из пепиньерок привела во время рождественских каникул сюда двух шестнадцатилетних институток предпоследнего класса. Это были дочери двух крупных сановников, сыгравших значительную роль в царствование императора Николая II. Одной из воспитанниц очень понравилось оригинальное радение. Она в своем воображении давно уже жаждала подобных ощущений и была к ним уже подготовлена примитивным лесбиянством, процветавшим в этом институте.

Анна Александровна, дочь одного из сановников, прошла уже всю гамму этих ощущений, тогда как другая — Клавдия Владимировна, всегда отстранялась от покушений ее подруг, вовлекавших ее в такие невинные игры.

Когда Клавдия Владимировна попала в Храм Любви, она восхищалась роскошным убранством, великолепным ароматным фонтаном и совершенно наивно разделась и прошла в бассейн. Но тут произошло что-то неожиданное. Оказалось, что Клавдия Владимировна собою представляла воплощение Венеры. Дивные формы сразу вызвали соревнование развратных котиков и началось лобзание ее тела, сразу несколькими из экзальтированных женщин. Клавдию Владимировну на руках понесли на диван, где, несмотря на все протесты испуганной девушки, ее заставили испытать своеобразный акт ласки. Развратницы не унимались и чередовались, доведя девушку до серьезной истерики. Но, когда с нею сделалось дурно, все не на шутку испугались.

К счастью, среди лесбиянок находилась поэтесса Г., хорошо знавшая медицину и даже прошедшая три курса медицинского факультета. Она потребовала валерьянки, уложила пострадавшую в отдельную комнату. После сильной истерики девушка уснула.

На следующий день, когда она вернулась домой, с нею повторился истерический припадок. Позвали врача, пользовавшего ее с самого детства. Ему она, после долгого колебания, под строгим секретом, рассказала всю истину. Но на сей раз врач не сохранил традиционной профессиональной тайны. Он все передал сановнику-отцу. Тот вызвал по телефону градоначальника, и салон, в разгар самого радения, подвергся внезапному нашествию полиции. Произошел невероятный скандал. Было даже возбуждено дело, которое, однако, замяли, по ходатайству одной из статс-дам, близкой родственницы княгини Б.

В то время, как проливалась кровь в братоубийственной войне, в Петрограде, в Москве, в Ростове на Дону, в Иркутске и на новом русском фронте Донецкого бассейна, в салоне лесбиянок вакханалия достигла колоссальных размеров.

Сюда стремились многие красивые мещаночки из разряда дочерей разбогатевших мародеров, считая принадлежность к этому клубу особенно желательным. Но княгиня была очень разборчива. Она выбирала только самых красивых, подававших надежду служить украшением роковой залы радения.

С реквизицией банков, княгиню Б. постигла перспектива денежного кризиса. Старик князь, хотя и не посвящал жену в свои дела, но она сама интересовалась финансовым вопросом, и, до известной степени, была в курсе дела мужа.

Князь собою представлял типичного рамоли. Когда он женился, здоровье его было прекрасное. Но, к счастью или несчастью князя, молодая жена оказалась одаренной необыкновенной страстью. Вначале сластолюбивый и весьма развратный новожен систематически развращал жену, создавая в ней такую безграничную потребность страстных объятий, которую впоследствии утолить уже вскоре не был в состоянии. Сознавая такое положение, он прибег к разным возбудительным средствам. На некоторое время князь немного подбодрился, но затем, вдруг наступила окончательная специфическая немощь. Жена нервничала и князь, не видя другого исхода, должен был примириться с адюльтерами жены, которым даже оказывал некоторое покровительство. Но молодая княгиня вскоре пресытилась. Она заболела.

Доктор на время запретил ей всякое общение сексуального характера. К этому времени относится ее знакомство с поэтессой Г., которая в нее влюбилась. Мало-помалу Г. завладела ею, введя неофитку лесбиянства в круг новых сильных ощущений особого порядка.

Сам старик князь, с разрешения жены устроил себе обсервационный пункт, откуда он наблюдал за всеми вакханалиями, происходившими в Храме Любви.

Покуда средства позволяли, княгиня себя ни в чем не стесняла и меньше всего думала о завтрашнем дне. Но теперь, когда закрыли банки и князь тщетно метался, в чаянии учесть чек, она не на шутку призадумалась...

На следующий день, как сквозь сон, она вспоминала, что бурные ласки, начавшиеся в кабинете, продолжались и в столовой и в спальне. Она припомнила неистовство сильного любовника и даже задрожала, переживая мысленно всю прелесть пламенных объятий.

Карп Андреевич спал безмятежным сном и даже слегка похрапывал. Черная, кудрявая голова, нависшие над глазами густые брови, небольшая темная бородка — все это гармонировало с крупным складом его тела.

Она взглянула на эту мощную фигуру и невольно в ее памяти с кинематографическою быстротою промелькнули многие эпизоды жизни.