Блуд на Руси (Устами народа) - 1997

После венчания все возвращались в ту же палату, где и начиналась свадьба. Новобрачные садились за стол и, хотя перед ними ставили разные кушанья, от еды и питья отказывались. Когда гостям подавали жареного лебедя, это служило сигналом сопроводить молодых до опочивальни: сват и сваха вступали с новобрачными в ее пределы, а затем возвращались продолжать пирушку. Опочивальню оставался охранять слуга с обнаженным мечом для отпугивания лиходеев.

На свадьбе и в послесвадебные дни пиршеств невеста почти ничего не говорила, кроме общепринятого для такого случая: малословность и пристойная молчаливость считалась достоинством женщины. Другие же из приглашенных женского пола, обычно скромные и целомудренные, напивались до такой степени, что уже лыко не вязали и позволяли, среди общей суеты, даже непристойные выходки.

Царские свадебные обряды продолжались иногда более недели. На второй день давался великокняжеский обед, на третий — обед для царицы, на четвертый — обед для духовенства, по окончании которого патриарх и духовные власти благословляли новобрачных образами. В следующие дни устраивались обеды дворянам, выборным людям, стольникам, стряпчим, посадским, которые приезжали к царскому двору с поздравлениями и подарками. Царь тоже не жадничал: щедро рассылал в дальние города молебные грамоты, ездил на богомолье по монастырям, кормил и одаривал монахов, посещал богодельни и тюрьмы, отпускал на свободу некоторых заключенных.

На такого рода званых обедах во дворцовой палате на возвышенном месте восседал государь, а за столами в несколько рядов устраивались его братья, митрополит, высшие сановники, особые чиновники, коим черед пришел предстать перед очами государя при посохе и в шапке с бриллиантами.

В середине палаты на высоком столе красовалось множество золотых сосудов, чаш и кубков. Первым блюдом подавались жареные лебеди, вино разливалось в кубки только иноземное. В знак особой милости царь посылал со своего стола кушанье отмеченному им гостю: тот должен был встать и откланяться. Кушанья подносились на золотой или серебряной посуде, а вино в ковше или чаше и только тому, кому царь велел. Пожалованный сим высочайшим расположением гость выпивал вино стоя и кланялся.

Обеды во времена Ивана Грозного продолжались иногда до вечера: несколько сот гостей насыщались изобильными яствами и экзотическими винами, причем на каждого приглашенного приходилось подчас до ста различных блюд. Слуги были облачены в парчовую одежду с золотыми цепями на груди и черные лисьи шапки. Когда подавали водку, на столы уже ничего не ставилось, кроме хлеба, соли, уксуса, перца, ножей и вилок. (Тарелок и салфеток не знали в ту пору; блюда предварительно отведывались сначала поваром, потом кравчим в присутствии царя). Государь же мог послать гостю за столом ломоть хлеба, кушанье, вино, мед, пряники, орехи, пироги.

Многие иноземные послы не верили своим глазам при виде огромного количества золотой посуды и богатых, расшитых золотом и жемчугом одежд — все это было сделано в России руками русских мастеров, и даже столы были покрыты вязаной из золота скатертью. После каждого такого обеда посуда пересчитывалась и, если все было на месте, прислугу одаривали теми из кушаний, что на столе остались.

Но вот уж действительно без чего не обходились царские свадьбы и пиршества, так это без подозрений в покушении на порчу против членов государевой семьи. Именно злыми кознями недоброжелателей объясняли внезапную болезнь третьей жены Ивана Грозного, Марфы Собакиной, скончавшейся через две недели после свадьбы. Усматривали в этом порчу, о которой в родословной книге было сказано: «Ляжет с великим князем, и она ему покажется мертвец».

* * *

Ходить пешком для важного человека считалось предосудительным и неприличным, даже если нужно было сделать несколько шагов от дома по улице. Летом, для поддержания своего достоинства мужчины ездили верхом, зимой в санях. Соблюдая этикет царский, одни лица высшего звания имели право только въезжать в Кремль, другие останавливались у ворот царского двора. В соответствии с важностью гостя, его встречали у крыльца, в сенях или в комнате. У одних имелось право входить в комнаты государя, у других только в переднюю.

Вообще говоря, самое почетное место в домах гостю отводилось под образами, а хозяин сидел по правую руку от него. Прощаясь, гость обращался прежде всего к образам, полагал на себя крестное знамение, как и при входе в дом, если хозяин его удостаивал этим.