«Блудный сын» и другие пьесы

Двор между старым и новым домом. Домов не видно, но потом, когда окончательно стемнеет, из окон с обеих сторон будет падать яркий свет. Через двор протянуты гирлянды разноцветных лампочек. Столы, стулья, скамейки — все, как обычно на вечеринках. Справа, со стороны нового дома, доносятся голоса гостей — обрывки фраз, выкрики; звякают вилки и ножи, гремит расставляемая посуда, слышится полька. За столом в глубине сцены спит подвыпивший пожилой гость. Это  К а р л. Он храпит. Время от времени встряхивает головой, что-то бубнит, пытается напевать песенку. Подходят запоздавшие  г о с т и. Среди них — т р и  с о с е д к и, которые помогали при переезде. Это отнюдь не служанки — согласились помочь из любезности. Известно, что в деревне принято помогать друг другу, а Залокар к тому же — важная персона. У этих женщин есть имена; теперь они нарядно одеты. Одна из них, Цилка, вдруг останавливается.

Ц и л к а. О черт! Этого только не хватало!

К а р л. Были бы черти, а болото всегда найдется!

М а р т а. Что у тебя там?

Ц и л к а. Чулок! Петля поехала.

Р о з и. Да кто это заметит? Все уже успели как следует нагрузиться.

Цилка, послюнив палец, пытается спасти чулок. Марта поправляет волосы. Рози глазеет в окна. Подходит шофер  П е р ц  с  с у п р у г о й.

П е р ц. Здорово, бабоньки!

С у п р у г а  П е р ц а. Ах, это вы! Вы-то уж наверное знаете, почему перенесли новоселье. Сначала сказали, что будет завтра. И вдруг — сразу такая спешка.

Р о з и (многозначительно). Кое-что слышали!

П е р ц. Скажи, скажи, а то у моей от любопытства прыщ на языке вскочит.

Марта делает знак женщинам, чтобы подошли поближе. Шепчет. Пьяный Карл бубнит песенку.

С у п р у г а  П е р ц а. Что ж ты молчала? Не может быть! Вот это да!

Ц и л к а. Ей-богу, правда!

П е р ц. Я так и знал, что он не выдержит!

С у п р у г а  П е р ц а. Много ты знал! Значит, вот так, раз — и готово!

М а р т а. Ага!

Р о з и. А бабке и Яне — каков подарочек! Представляете?

Ц и л к а. Бабка аж вся тряслась, когда рассказывала!

М а р т а. Так и сказал: решено!

С у п р у г а  П е р ц а. И все-таки — в его годы…

Из окна нового дома слышен голос профессора Мирко Залокара.

П р о ф е с с о р (за сценой). Вида! Вида!

Ц и л к а. Это его брат.

П е р ц. Пошли в дом! Здесь, так сказать, места для пьяниц низшего сорта.

С у п р у г а  П е р ц а. Ну, еще неизвестно, кто здесь окажется!

Уходят. Слева появляется  Т е щ а. Она полуодета. Останавливается, подзывает соседок.

Т е щ а. Цилка! Марта! Рози!

Они подходят ближе.

Не забыли, о чем договорились?

М а р т а. Уговор дороже денег!

Ц и л к а. Вы нам не сказали когда!

Т е щ а. Скоро! И еще кого-нибудь уговорите! Смотрите только, чтобы он не догадался!

Р о з и. Ну, уж если надо дурака валять, я тут как тут. Девчонкой на масленицу я себе по три костюма делала!

Т е щ а. Ну и хитра! Прямо лисица!

С о с е д к и  уходят направо, в новый дом. Теща глядит им вслед. Из невидимого окна слышен голос профессора.

П р о ф е с с о р (за сценой). Вида! Вида!

Т е щ а (загадочно усмехается; передразнивая его, напевает дребезжащим голосом).

Лесок уже зелен,
Цветочки цветут,
И птички на небе
Так звонко поют…

(Исчезает в старом доме.)